Парень разочаровано всплеснул руками. Он не ожидал такого подвоха от верной подруги. Он злился на нее за то, что она вынуждала его выбирать. Он даже не потрудился спросить ее о предполагаемых планах, ведь был предельно уверен, что они будут неразлучны. Он еще раз взглянул на Хьолу с мольбой и укором одновременно, но та упорно мотала головой, продолжая стоять на своем.

— Джесси, — окликнул его Лирэй, — тебе нет смысла ехать с нами, мы будем тухнуть в подземелье как минимум всю зиму. Думаю, настало время найти свою судьбу.

Разбитый образ Крэйвела на лавке у монастыря сменился не менее разбитым Джессвелом. Тот осел, раскидав пожитки, всем своим видом выражая разочарование. Лирэй попытался приободрить его улыбкой, но это не помогло. Джессвел тоскливо смотрел вслед уезжающей телеге. Он хотел плюнуть Хьоле под ноги и запрыгнуть в повозку к своим новым друзьям, но понимал, что Лирэй прав, настало время прощаться и каждому искать свою дорогу.

Хьола присела с Джессвелом рядом и по-дружески ударила кулаком в плечо.

— Я польщена, — шуточно сказала она, хотя понимала, что Джессвел остался не ради нее, он просто пытался поступать правильно, как его и учили. — Сходи к капеллану, даст тебе задание, займет тебя чем-нибудь полезным, — посоветовала паладинша.

— Ты поедешь со мной?

— Неа.

— Хьола! — гневно вскричал Джессвел. — Что за предательство?!

— Ой, не драматизируй! Мы будем с тобой регулярно видеться, если ты не помрешь, конечно. Соберешь новую компанию, найдешь новых друзей и верных соратников, все будет хорошо!

Джессвел вздохнул. Их предупреждали в монастыре, что так вот и будет. Паладины не были некой регулярной армией, разбитой на военные части, привязанной к какому-то конкретному месту. В большинстве своем паладины были странниками, за редким исключением. Если паладину удавалось дожить до старости, то тогда он мог себе позволить где-то осесть, занимаясь в основном наставничеством. Но гораздо чаще судьба паладина заключалась в бесконечных мытарствах по Селиресту, редких стычках, одна из которых рано или поздно приводила к смерти. При лучшем раскладе паладины находили себе постоянную компанию, вместе с которой странствовали по королевству, если же судьба складывалась менее удачно, то этот путь был полон одиночества.

Джессвел почувствовал себя брошенным в тот момент, когда компания, к которой он уже привык и привязался, оставила его позади, а верная подруга, в которой он видел своего основного компаньона, вдруг решила засесть в ненавистном ему городе. Ему трудно было понять, чем руководствовалась девушка, влезая в местные светские разборки, но он был уверен, что она вовсе не спасовала перед судьбой, которую сама же выбрала, променяв бесконечные дороги и сражения на столичные интриги. Просто по какой-то причине она решила, что ее вмешательство требуется здесь и сейчас.

Джессвел бросил на Хьолу последний тоскливый и обиженный взгляд, а потом пошел в Храм Справедливости. Он еще не решил, что конкретно он собрался делать. У него не было плана. В отличие от Акрефа или Морицора в местном Храме Справедливости Джессвел не нашел открытых заданий на доске объявлений. Широкая, выполненная из мягкого дерева, окаймленная изысканной резьбой, она покрывала целую стену и была полупустой. Здесь болтались приколотыми лишь устаревшие новости о том, что то или иное место было зачищено, тот или иной преступник был убит или пойман, было и упоминание о Солигосте, а также очерки о погибших.