Джессвел понимающе кивнул. Ему было лестно, что Крэйвел возлагал на него надежды в этом вопросе. Сам Крэйвел уже отчаялся вернуть Лирэя к свету собственными силами, само присутствие Крэйвела уже распаляло в Лирэе упрямство.

— Если честно, я уже пробовал говорить с ним об этом, но он сразу же пресекает мои попытки, — признался Джессвел.

— Попробуй использовать свое оружие вместо слов, — порекомендовал Крэйвел. — Знаешь, Солигост так делает, думаю, ты заметил.

Джессвел был настроен скептически. Даже если сравнивать искусство фехтования с красноречием, то у Джессвела были явные проблемы и с тем, и с другим.

— Почему ты так убежден, что Лирэй покается? — спросил Джессвел. — Кажется ему и так неплохо.

— Да покается он, — раздраженно отмахнулся Крэйвел. — Он в ренегаты подался, только потому что на братьев насмотрелся. А потом, когда понял, какую глупость сделал, в нем детское упрямство взыграло, ему стыдно признавать, что он просто хотел, чтобы его боялись так же, как и Сола с Фрином, — Джессвел был немного озадачен таким пренебрежительным отношением к Лирэю, он раньше не обращал внимания на то, как Крэйвел о нем отзывается. — Знал я одного молодого ренегата, — вспомнил Крэйвел, — ему для покаяния хватило один раз упасть в выгребную яму. Он прямо так, весь чумазый, в ближайший храм и пришел раскаиваться лишь бы вернуть себе заклинание очистки.

Джессвел хохотнул.

— И что, как он теперь? Верно служит? — спросил он.

— Да он умер уже, это когда было-то…

— А… — Джесси вспомнил, сколько лет собеседнику. — Ладно, я понял тебя. Придумаю что-нибудь. Может быть, Вингрис или Вторник что-то подскажут. Надеюсь, обойдется без выгребной ямы, это слишком жестоко.

Джессвел сделал, как Крэйвел его просил, он тренировался с Лирэем. Даже когда жрецы с полной уверенностью заявили, что он окончательно реабилитировался после переломов, Джессвел не торопился скорее гнаться за Солигостом. Судьба Лирэя его теперь волновала не меньше.

Джессвел подоспел как раз вовремя. Крэйвел и Фелисия уже порядком устали от Лирэя, Джессвел стал для него новой отдушиной, и они отлично проводили вместе время. Они были во многом похожи, и у них не иссякали темы для разговоров. Лирэй отличался от своих древних сверстников, сумев избежать участи превратиться в ворчливого усталого сноба. Насколько это было здоровой ситуацией для векового паладина — тема отдельного обсуждения, но главное, что Джессвелу было очень комфортно и интересно с ним общаться.

Лирэй, в свою очередь, был очень признателен новому приятелю за искренность и отсутствие постоянных попыток затащить его в храм. Джессвел очень серьезно отнесся к назиданию Крэйвела и старался научиться общаться с Лирэем через поединок, чтобы получить возможность донести до него то, что он не рисковал выразить словами. Но ему не хватало мастерства, и Лирэй оставался глух к его попыткам.

Джессвел и Лирэй свернули на тему покаяния еще не скоро. Как-то раз Джессвел обмолвился, что переживает по поводу предстоящей встречи с Солигостом.

— Если честно, я уже не уверен, стоит ли мне идти вместе с вами, — сказал парень. — Будем честны, мне не угнаться за тем мастерством, которым обладаете вы, и уж тем более Сол. Я ничего не смогу сделать, лишь опять покалечусь и вам придется со мной нянчиться. Но я боюсь, что не смогу просто стоять в стороне и смотреть, как вы его убиваете. Хьола уже предупреждала меня, что я хожу по чертовски тонкому льду. Она пообещала, что будет навещать меня, если однажды мне придется отсиживаться тут вместе с тобой.