Бойся пламени - Оливия Дарлинг (2025)

— Я благодарна, что у тебя никогда не было детей, если это твой стандарт отцовства. — Сухой смех пронзает меня. — Я скорее сожгу этот замок дотла, чем займу трон и продлю правление Атарах. Мои драконы не вернутся в свою тюрьму, и я тоже.

— Эти звери нестабильны и опасны. — Он тянется ко мне, и его взгляд становится мягче, но это лишь вызывает у меня подозрения.

— Что ты знаешь?

— Элоин, пожалуйста, будь…

— Не смей требовать, чтобы я изменила свою реакцию на твое предательство. Маска спала, я вижу тебя таким, какой ты есть. — Я поднимаюсь с дивана, чтобы увеличить расстояние между нами. — Что ты знаешь?

Он вздыхает и проводит рукой по бороде, взвешивая последствия, если он скажет мне сейчас или скажет, когда я буду достаточно близко к его королю, чтобы сжечь его.

— Твой отец никогда не причинял драконам физического вреда. Он решил поиграть с их разумом, наняв мага, чтобы тот воссоздал твою сущность, несмотря на то, что ты была в подземелье, и я полагаю, что он продолжал делать это, пока ты была в Эстиллиане. Гаррик дал бы им чувство надежды и утешения, прежде чем вырвать его, но он не плохой человек, Элоин. У всех нас есть кровь на руках.

Ужас охватывает меня, когда я вспоминаю, как смягчились глаза драконов в комнате перед тем, как вошел Кейден. Их пытали до такой степени, что они атаковали надежду, прежде чем она могла их коснуться. Я знаю, что они чувствовали мою боль, пока я была в темнице, поэтому они должны знать, что я не хотела оставлять их, когда исчезла.

— Мои руки недостаточно окровавлены, и скоро будут покрыты пеплом, — заявляю я. Гаррик, мой отец. Он должен быть тем человеком в этом мире, который защитит меня от других, а не запятнает свои руки моей кровью.

Аллиард стоит напротив меня и копирует мою позу, расправляя плечи, чтобы казаться больше.

— Ты — изгнанная принцесса. Эстиллиан не может защитить тебя от королевств этого мира. Это был твой выбор — выйти из укрытия, и я предупреждал тебя о глупости. Имират обеспечит тебе необходимую безопасность.

— Меня приковали цепью, когда мне было почти пять лет! Где тогда была моя безопасность?

— Он сделал это ради блага своего королевства! — кричит Аллиард. — В пророчестве говорилось, что ты можешь стать погибелью Имирата. Он решил сначала стать королем, а потом уже отцом.

— А как же Галакин? Разве не ты сказал, что я должна принять предложение руки и сердца от них, чтобы отдалиться от Имират? — Его снисходительность обрушивается на меня, и все, что я вижу, красное. Гнев бурлит в моей крови, кипятит мой нрав и точит мои когти. — Я освободила своих драконов от стен, за которыми он прячется. Стены, в которые ты заставил меня поверить, были непроницаемыми. Ты манипулировал мной, заставив поверить, что защищаешь меня, скрывая подробности о замке Имират, что спасательная операция бессмысленна.

— Тебе больше не нужен Галакин, раз твой отец отменил награду, — рычит Аллиард. — Ты ведешь себя неразумно.

— Лично я бы определила, что запирать ребенка в темнице по прихоти неразумно. Пророчество было полно возможностей, но судьба Гаррика была предопределена его собственными действиями. Он жалкое подобие короля, и он встретит смерть как трус, которым он и является. — Я повела плечами, чувствуя, как мой ядовитый гнев проходит сквозь меня без противоядия. — Я рада, что мои драконы убили Изиру. Они избавили меня от этой задачи.

— НЕ ГОВОРИ О МОЕЙ СЕСТРЕ ТАК! — Его тело трясется, а лицо краснеет до такой степени, что кажется, будто он вот-вот взорвется.

— Ты знал обо всем, что со мной произошло, пока это происходило. — Я смеюсь, пока смех не становится пронзительным и безумным, когда правда становится очевидной. — Ты вывез меня из Имирата после ее смерти, чтобы отомстить моему отцу, и пожалел об этом только тогда, когда понял, насколько глубоко предательство коренится в твоем импульсивном порыве. О, дядя, ты хуже, чем бесхребетный. Ты дурак.