Космопорт - Сергей Чернов (1999)

— И какой же у него психотип?

— По характеру он сочетает две, казалось бы, несочетаемые черты. Крайняя дерзость наряду с большой осторожностью. Рискнуть своими людьми может, но только в случае абсолютной необходимости. Не вижу никакой нужды сажать живого космонавта в неиспытанную многократно ракету. Тем более, женщину.

— А как он относится к женщинам? — Алоиз задаёт вопрос доброжелательно, ведь его только что поддержали, причём с совершенно неожиданной стороны.

— Очень точный вопрос, Алоиз. Бережно он к ним относится, насколько могу судить. Поэтому вариант с отправкой живой космонавтки на сыром ещё корабле считаю абсолютно невозможным.

— Хорошо, джентльмены, — заключает Брендон. — Будем считать этот вопрос закрытым. Предварительный вывод: полёт в беспилотном варианте под управлением компьютера с синтезатором речи. Что скажете о событии в целом, джентльмены? Майк?

Не хотелось подставляться, но если подставили, то деваться некуда.

— Для русских — несомненное достижение. Если считать часть ракеты, разгоняющую её в тоннеле, за первую ступень, то русские впервые за всю свою историю вывели на орбиту тяжёлую ракету в двухступенчатом варианте.

— Она точно тяжёлая? Не средняя? — о лёгком варианте Брендон всё-таки не спрашивает.

— Во-первых, размер, мистер Брендон. Нижний предел стартовой массы оцениваю не меньше чем в четыреста тонн. Во-вторых, Колчин открыто заявлял, что он желает поднять коэффициент полезной нагрузки в два раза. До шести — шести с половиной процентов. Перемножьте два числа, четыреста на шесть сотых и получите двадцать четыре тонны. Это уже класс тяжёлых ракет.

Веклер терпеливо наблюдает, как некоторые из присутствующих хватаются за планшеты. Кто-то просто следит за экраном соседа. Наконец-то все соглашаются.

— Если Колчин откажется от тяжёлых ракет Роскосмоса, то это будет косвенным, но веским доводом, что его ракета может выводить примерно столько же, а может, и больше, чем самая мощная «Ангара-А5».

— Какова твоя личная оценка, Майк? — любопытствует Брендон.

— Сорок тонн, не меньше, — на этот раз можно не аргументировать, спросили всего лишь мнение.

Алоиз презрительно фыркает. На остальных тоже не производит впечатления. Нет среди американских перспективных или действующих тяжёлых и сверхтяжёлых систем ни одной с грузоподъёмностью меньше сорока пяти тонн.

— Итак, — подводит итог Брендон. — Приходим к выводу, что русским удалось совершить новый шаг в развитии своей космонавтики. В какой мере им удалось сократить разрыв с нами, узнаем позже. Наверняка сами объявят.

После совещания Брендон приглашает в свой кабинет. Секретарша приносит кофе с венскими вафлями.

— Твой вопрос решается, Майк. Но знаешь… — делает многозначительную паузу. — Мы решили не отдавать тебя Илону. У него и без того дела идут неплохо. К тому же он сильно вложился совершенно в другую схему. Как тебе поработать с Blue Origin (компания-изготовитель успешной ракеты New Glenn)? Я говорил с Джеффом (Джеффри Безос — владелец компании). Не буду врать, что он в восторге, но интерес проявил. А когда я намекнул, что размер гранта может достичь пяти миллиардов, все сомнения у него исчезли.

— Действительно будет такой грант? — новость приятная, что тут скрывать.

— Вряд ли Конгресс пропустит в полном объёме, — морщится Брендон. — Но на три миллиарда рассчитывать можно. Остальное наскребём из общего бюджета. За счёт того же Джеффа. Его ракета хороша, но её можно пока отставить в сторону или адаптировать к тоннельному запуску.

— Можно считать, вопрос, куда меня направить, решён? — осторожно спрашивает Веклер, непринуждённо угощаясь вафлями.

— Да, Майк. Только скажи мне: ты уверен, что у тебя получится?

— Нет, шеф. Уверен только в том, что это перспективный путь. А как там с гиперзвуком? Эту технологию Колчин тоже использует.