Червь 2 - Антон Лагутин

Заинтригованный, подхожу к окну. Жмурясь от солнца, всматриваюсь. В сотне метров от барака — поляна, размером с волейбольное поле. На ней стоят люди. На фоне высоких стволов деревьев, я смог различить группу мужчин — человек тридцать. Стоя по щиколотку в песке, их взоры были обращены на человека, стоящего чуть поодаль. Толпа в точности повторяла его движения: шаг вперёд. Руки, держащие длинные палки, медленно поднимаются над головами. Удар — и три десятка палок резко рубят воздух. Шаг назад. Облако пыли еще не успело осесть, а движения вновь повторились. Сквозь мутное оконное стекло деталей особо не разобрать. Но было ясно — выйду через дверь — церемониться со мной не станут.

Остаётся только один выход — через окно на другой стороне комнаты, прямиком в лес. Придётся стекло разбить, и думаю, что оно не станет препятствием для этого стула. Скинув одежду, поднимаю стул и прусь с ним через всю комнату прямиком к окну. Я уже был на середине, как вдруг услышал тяжёлые шаги, а затем увидел вырвавшийся из коридора огромный мужской силуэт.

Приехали, бля!

Глава 8

Сегодняшний день скучным точно не будет!

В комнате, заставленной двухъярусными кроватями ровными рядами, я стоял у окна и видел сквозь все эти койки, напоминающие деревянные шкафы с опустевшими полками, как из коридора на свет выплывает нечто бесформенное. Знаете, это было как в фильмах, когда видео камера, проносясь сквозь декорации, быстро приближается к лицу актёра, играющего конченого пидораса. Конечно же, у меня не было ни каких сомнений, что огромный силуэт бесформенной туши принадлежит амбалу. Быстро же он прискакал!

Этот белый кит, с трудом уместившись между первых коек, с мечом наперевес, кидает на меня испепеляющий взгляд. Какая же бессмыслица. Что им движет? Месть? Ненависть? Красивые девчонки добровольно не стелились под его бледное брюхо с заросшим густой шерстью пупком? Нет уж, ты меня хер напугаешь! Кидаю на него суровый взгляд, прищуриваюсь, и медленно плыву в противоположный конец комнаты, мечтая подойти к окну как можно быстрее, и как можно быстрее разбить мутное стекло стулом.

Амбал дёрнулся вперёд, схватился лапищами за ближайшую койку и, навалившись на неё всем весом, повалил. Та упала на соседнюю, запрокинув её на бок, а та, в свою очередь, упала еще на одну, и пошло-поехало. Принцип домино начал стремительно ко мне приближаться.

Я и шагу не успел сделать, как стоящая передо мной койка полетела мне в лицо. Я закрыл глаза. Выпустил из рук стул и ладонями закрыл лицо. Каким-то чудом беда обошла меня стороной, в прямом смысле. Я так и остался стоять на ногах, оказавшись между первым и вторым ярусом кровати. Постельное бельё свалилось на пол, а стул придавило так, что выдернуть его у меня не получилось. И всё, что я сейчас мог выдернуть — это меч. Серое лезвие с трещинами и сухими складками быстро покинуло ножны. Острый кончик угрожающе прицелился здоровяку в лицо, но мои глаза продолжали предательски коситься в сторону окна. До свободы метров пять. Пять широких шагов — и всё. Но у амбала шаг шире.

Долго не раздумывая, туша ломанулся в мою сторону. Пару секунд и его меч смахнул бы мне голову с плеч, но учинённый им беспорядок сыграл с ним злую шутку. Тяжёлые кожаные ботинки путаются в простыне словно винт моторной лодки в рыбной сети. Амбал беспомощно рыпается, машет мечом, но до меня как до луны. Давай-давай! Еще чуть-чуть!

Высвободившись из первой ловушки, он перешагивает койку, делает шаг и застревает ногой в скомканном одеяле, увязнув в нём как в болоте. Проигнорировав угрозу, продолжает переть на меня и вдруг резко заваливается на колено, как президент Байден, когда поднимался по трапу на борт номер «1». Еще шаг — опять падает.