Единственное утешение, которое я нахожу в горечи потребности в нем, это то, что он тоже нуждается во мне. Мы два независимых, властолюбивых человека, застрявших вместе в этой петле взаимозависимости. Освобождение моих драконов требует, чтобы Кейден остался жив, а использование этих драконов в войне требует, чтобы я тоже была жива.

Дверь в его комнату заперта и заперта на засов с обеих сторон, но это не мешает мне привязывать ножи к ногам. Люди, которых когда-либо запирали в клетках, умеют находить выходы, которые никто не видит, поэтому охранники у моей двери будут пребывать в блаженном неведении о том, что королева ускользает у них из рук.

Ночной воздух поглощает меня, когда я распахиваю балконные двери. Это смертельно опасное падение на землю внизу, но я прыгала с крыши на крышу в поисках информации, денег или крови большую часть своей жизни. Возможно, это научит Кейдена пунктуальности, если я умру.

Я ставлю стол и стул на краю балкона для дополнительного подъема и заправляю выбившиеся пряди волос за уши, глядя в щель. В глубине души я знаю, что он будет здесь, если только не возникнет что-то важное, и я не буду сидеть в замке, как послушная принцесса, ожидая его.

— Кейден Велес, если ты не истекаешь кровью, то я заставлю тебя истекать кровью, — клянусь я луне и звездам, прежде чем пуститься наутек, чтобы убежать от логической части моего мозга, кричащей мне остановиться.

Мой ботинок ударяется о стол с громким лязгом, прежде чем я подпрыгиваю в воздух. Ветер хлещет меня по лицу и сквозь плащ. Я не спускаю глаз с балкона Кейдена, подходя ближе, не допуская возможности неудачи.

Я приземляюсь на корточки и ухмыляюсь через плечо, поднимаю средний палец и бормочу проклятие гравитации, прежде чем вытащить из кобуры два маленьких ножа и взломать замок его балконных дверей. Не так эффективно, как отмычки Кейдена, но вскоре дверь распахивается, и я сталкиваюсь с доказательством его отсутствия.

Я прижимаю ухо к личной двери в покоях Кейдена, чтобы убедиться, что ни одна стража не заметит меня, когда я войду в зал. Это единственный другой способ войти в апартаменты, и им в основном пользуются слуги. Я обхватываю ручку рукой и вздрагиваю от звука открывающегося засова. Дверь мягко закрывается за мной, и я делаю свои шаги легкими и опускаю голову. За эти годы я научилась ходить как тень. Тьма не может тебя напугать, если ты один из монстров, которые в ней таятся.

Влажная земля смягчает мой прыжок, когда я проскальзываю через окно на самом нижнем уровне замка. Это самое большое развлечение, которое у меня было с тех пор, как мы с Кейденом проникли в тюрьму. Я бросаю камни, чтобы охранники отвернулись от меня, и быстро иду к лесу, ведущему к Ладиславе.

Мое горло горит, когда я бегу по лесу, как будто меня настигает призрак пустоты. Годы, проведенные в Террвине, приучили меня оставаться начеку, когда я быстро двигаюсь. Я провела большую часть своей жизни, убегая от опасности, и теперь я понимаю, что наслаждаюсь погоней. Я не хочу драться, но не отказалась бы от драки по пути.

Я тихо пробираюсь через Ладиславу, взбираясь на здание и скрываясь над головами ничего не подозревающими солдатами с широкой улыбкой на лице. Луна, единственный свидетель моей секретной миссии, и я наслаждаюсь своим баловством с опасностью.

Я спускаюсь в переулок и сажусь на золотистую кобылу, оседланную и готовую к езде. Саския рассказала мне о загонах в Ладиславе, где всегда есть отдохнувшие лошади наготове на случай, если солдату понадобится лошадь в чрезвычайной ситуации. Я цокаю языком и веду ее через деревья, не доверяя главной дороге, и через несколько мгновений натягиваю поводья, чтобы подать сигнал к спринту.