Бойся пламени - Оливия Дарлинг (2025)

— Спасибо, — бормочу я, подталкивая его голень ботинком. Но золотая вспышка, которую он выстрелил в меня, быстро угасает, и я снова окружен тьмой, окруженная Имиратом. Я чувствую себя в ловушке, как тогда, когда амулет показал мне мою камеру. Находясь здесь… кажется, что я не могу дышать. Зубчатые края замка пронзают мою душу, разрывая стежки, которые я сшила после того, как ушла.

Он скользит рукой мне под волосы и гладит пальцами верхнюю часть моей шеи.

— Не погружайся в свой разум, если только ты не берешь меня туда с собой.

Сломанный смех трещит в моей груди. Он пустой и выкованный осознанием того, что Кейден Велес у меня под кожей и в моем разуме, и я не хочу его вытаскивать. Я позволяю ему откинуть меня назад, пока мы не оказываемся лицом к луне и звездам, двум вещам, которые всегда приносили мне утешение.

— Ты любишь ночь, — говорит он.

— Да. — Прошло несколько минут молчания, но его терпение достойно восхищения. Слишком много воспоминаний поглощают меня, может быть, поэтому некоторые из них выплескиваются наружу. — Я считала звезды, и до сих пор считаю, но это началось, когда меня заперли в темнице. В камне была маленькая полоска, как раз достаточная, чтобы видеть сквозь нее, если закрыть один глаз. Это давало мне возможность сосредоточиться на чем-то, кроме боли.

Он не может многого сказать на это. Часть меня чувствует себя виноватой за то, что поставила его в такое положение. Я собираюсь извиниться, когда он отвечает:

— Раньше я считал капли дождя. — Он прочищает горло, наклоняя голову, чтобы посмотреть на меня. — Когда я жил на улице, это отвлекало меня от голода, и иногда я использовал это, чтобы сосредоточиться на чем-то другом, а не на своих мыслях. И на боли тоже.

— Ты поэтому любишь воду? — спрашиваю я. Он кивает.

— Так вот почему ты носишь лунный камень каждый день? — спрашивает Кейден. Я киваю. — Ты скажешь мне, зачем ты сюда пришла, или тебе нужна тишина?

Я вздыхаю, считая звезды для утешения, и все больше осознаю шум воды внизу.

— Мне страшно. — Признать это сложнее, чем поделиться тем, почему я люблю ночь. — Я боюсь снова увидеть драконов. Я боюсь за тебя. Я боюсь, что веду всех в ловушку.

— Единственный момент, когда человек может быть по-настоящему смелым, это когда он остается стоять, пока страх пытается его сломить.

— Ты не похож на человека, который испытывает страх.

— Я равнодушен к большинству, — он отодвигается, чтобы посмотреть на меня сверху вниз, и накручивает один из моих локонов на палец, — но я боюсь некоторых вещей. В основном гипотетических.

— Раньше я боялась, что векстри заползет по трубам в моей ванной комнате и утащит меня вниз.

Он лает и смеется.

— Ты, лесной пожар, который я не собираюсь тушить, и я знал, что мы окажемся здесь с той секунды, как мы заключили сделку. Я всегда буду верить в тебя, даже если ты не знаешь, как это сделать.

— Ты веришь, что драконы все еще будут хотеть меня?

— Мне трудно представить себе реальность, в которой ты можешь быть нежеланной.

Я дарю ему водянистую улыбку, когда он проводит костяшкой пальца по моей щеке. Я жажду этой его стороны, которую он не показывает миру.

— Есть шанс, что завтра нас узнают. Если это произойдет, и мы расстанемся, мне нужно, чтобы ты пообещал, что оставишь меня. Беги из замка и выиграй эту войну. Я буду большей мишенью, чем ты.

Он отрывается от меня и проводит рукой по лицу.

— Я не принимаю твоих приказов, принцесса, и не буду предлагать тебе ложь под видом утешения.

— Пожалуйста, — хриплю я.

— Я найду способ бросить вызов самой смерти, чтобы удержать тебя здесь. У нас сделка. — Кейден резко поворачивается, хватает меня за подбородок и приближает наши лица. — Ты помнишь, что я сказал об обещаниях, которые я тебе даю?

— Ты никогда не пообещаешь мне то, что не сможешь сдержать.