Из трусости я друга оболгал.

Который был казнен за похищенье.

202 Но не затем себя я унижал

Перед тобой, чтоб вызвать сожаленье.

И если ты из мрака этих скал

205 Вновь выйдешь в мир, то приложи старанье

Запомнить в мире это предсказанье:

Теперь Пистойя гонит Черных стан;

208 Флоренция и нравы и граждан

Спешит менять, но час иной настанет:

С долины де ла Магра Марс восстанет,

211 И грянет гром в далеких облаках,

И дрогнут вдруг все городские стены

И ужас в человеческих сердцах

214 Найдет приют, и на поля Пичены

Тогда гроза ужасная слетит

И Белых всех мгновенно истребит.

217 Так ожидай ты этой перемены».

Песня двадцать пятая

Богохульство грешника и страшное наказание. Другие призраки. Превращение человека в змею и змеи в человека.

1 Сказавши то, презренный этот плут,

С гримасой гадкой, поднял обе руки,

Шиш показал и начал нагло тут

4 Хулить Творца за кару и за муки,

Но змей один – я их люблю с тех пор —

При первом же его презренном звуке,

7 Сдавил ему всю шею, чтобы вор

Не в силах был произнести ни слова;

И смолк кощун, потупя наглый взор.

10 Другой же гад скрутил ему сурово

В одно мгновенье руки назади,

Сдавил все тело, так что никакого

13 Не мог движенья сделать он… – Пади

И в пламени, Пистойя, ты исчезни,

Своим примером людям не вреди,

16 И навсегда погибни в адской бездне!..

Везде распространяешь ты разврат…

Хотя бы обошли мы целый Ад,

19 В нем не нашли бы грешника наглее,

Который богохулить так дерзал,

И даже тот, кто с фивских стен упал{136},

22 Мог показаться лучше и сноснее…

Проклятый тать куда-то убежал,

Хулы своей оканчивать не смея.

25 Затем как будто вырос из земли

Центавр, ужасным бешенством пылавший

Который мог страшить и издали,

28 Центавр с угрозой дьявольской кричавший:

«Где этот вор низверженный? Где он,

Свои хулы в вертепе извергавший?»

31 Был тот центавр обвит со всех сторон

Пучками змей, которых и в Маремме

Нельзя найти. С его спины дракон,

34 Раскрывши крылья, грозно в это время

Метал огонь и мимо шедших жег.

Тогда путеводитель мой изрек:

37 «Перед тобою Каккус{137}; исполинской

Он силою когда-то обладал,

И прежде за горою Авентинской

40 Озера крови в битве проливал;

Он с братьями не шел одной дорогой

И воровски однажды он угнал

43 Чужое стадо. Мстительный и строгий,

Сам Геркулес потом его сразил…»

Пока путеводителя с тревогой

46 Я слушал, тот центавр в то время был

Уж далеко. Три тени вдруг явились

Из-под моста, куда в тот час всходил

49 С поэтом я. Мы так заговорились,

Что не могли заметить их сперва,

Когда ж заговорить они решились,

52 Спросив: «Кто вы такие?» – их слова

Заставили нас обратить вниманье

На призраков, но лиц их очертанье

55 Мне было незнакомо, и затем, —

Судьба нам помогала постоянно, —

Я понял – очутился перед кем,

58 Когда один из призраков нежданно

Другого назвал: «Слушай, где ты там,

Чианфа{138}?» В этот миг к своим губам

61 Я поднял тихо палец в знак молчанья,

Чтобы певца внимание привлечь…

Теперь мое дальнейшее сказанье,