Хрустальный ангел - Катажина Грохоля (2009)

Сара разложила диван и вошла в ванную комнату. Налила воды в ванну и положила телефон на полочку под зеркалом. Было одиннадцать. Яцек должен был позвонить около десяти, но, наверное, не мог, так как его сотовый давно был выключен.

После случая два года тому назад с несчастной Гражиной и первым женихом, которого она безрезультатно хотела стереть из памяти, Сара знала одно: во-первых, нельзя доверять никакой женщине, дружбы между женщинами не существует, а во-вторых, вопреки добрым советам бабушки, нельзя думать, что каждый мужчина окажется сукиным сыном, иначе тогда так и происходит.

Нужно только мужчин воспринимать соответственно.

Сара налила несколько капель розового масла, и по маленькой ванной распространился приятный запах. Яцек уже скоро вернется. Сара усмехнулась про себя. Она не любила, когда его не было, но они оба любили встречаться после разлуки. Закрыла глаза и, хотя не почувствовала приятной дрожи желания, подумала, что это хороший момент для любви – за пару дней до овуляции, и тогда может исполниться ее самое главное желание. Наконец у них будет ребенок. Желанный, любимый, абсолютно собственный. Им не хватало только этого для полного счастья.

* * *

Вообще-то это было не совсем правдой. У Сары было еще одно желание, которое она тщательно прятала и в котором не призналась даже Яцеку.

Она мечтала о работе на радио. Радио, на ее взгляд, давало неизмеримые возможности, каких, например, не было на телевидении. Радио было интимным разговором, радио было магией, потому что никто тебя не видит, во внимание принимается только говорящий, что он скажет и как скажет, и почему он это скажет, а не как выглядит, какой длины у него ноги и какой объем талии.

Конечно, Сара понимала, что не подходит для работы на радио. После института она обратилась на радиостанцию «Вместе», которая объявила набор. И тогда она услышала:

– Ну, нет. Не переоценивайте себя. Радио нужна индивидуальность, а вы…

На ее правильный выговор никто не обратил внимания. Ничего удивительного, все журналисты говорят так, будто у них забит нос или они жуют комки одноразовых носовых платков. Если бы ей кто-нибудь сказал:

«К сожалению, с вашим произношением…»

Но было хуже. Оказалось, что она женщина без индивидуальности.

Очень смешно, очень!

* * *

Ее разбудил звонок Яцека.

– Дорогая, мы только что закончили, но у меня для тебя сенсационная новость. – Яцек радовался, как ребенок, и это в его голосе она почувствовала сначала и уж потом сообразила, что он, должно быть, выпил, и не меньше пары бутылок пива. – Я тебя люблю, Птичка, наша жизнь абсолютно изменится, – сообщил он, а она усмехнулась, потому что знала, что он имеет в виду.

– Я тоже тебя люблю, – пробормотала она и упала щекой на подушку. Она была счастлива, счастлива по-настоящему.

Это значит, что Яцек созрел для отцовства. На что она рассчитывала с начала их брака.

Наконец-то!

Сара прижалась к ярко-желтой подушке и заснула с улыбкой на губах и прекрасным ребенком, в воображении таким же прекрасным, как Матеушек.

И когда она улыбалась про себя, то позволила себе помечтать и о другом.

Конечно, после всего этого, ну совсем уже потом, когда-нибудь, когда она вырастит ребенка… как-нибудь однажды люди выключат радио и поищут определенную радиочастоту, именно ту, на которой будет ее передача. И для них не будет ничего более важного, чем слушать, что скажет им Сара… Сара Земба. Но что за ужасная фамилия… Как это будет звучать, когда она будет известной? Ну вот Сара Бирд, к примеру, это другое дело! Земба… Ох, это вопрос времени, наверняка ей придет в голову какой-нибудь необыкновенный псевдоним. Бирд, Бердзик – нет, нехорошо. Да, конечно, у Яцека много достоинств, он действительно такой… ответственный, но с фамилией ему не повезло.

* * *