Фелисия не успела ничего сделать. Лирэй соскользнул с меча противника и грохнулся на брусчатку. Фелисия знала, что ей нужно вылечить его, но для этого ей нужно было подойти, а она боялась. Фринрост стоял прямо над телом Лирэя и смотрел на волшебницу. Он не угрожал ей, напротив, его улыбка, пусть и чудовищная, выглядела приветливо. Но все же страх парализовал девушку. Она ожидала, что силы будут не равны, но не ожидала, что настолько. Лирэй продержался буквально полминуты, не больше.

— Вылечи его! — непривычно грубо закричал ей Крэйвел.

Крэйвел предполагал, что Фринрост не посмеет причинить Фелисии вред, слишком уж она была ценна. Но страх, который сейчас испытывала девушка был далек от рационального, она не могла трезво оценивать ситуацию, и пребывала в ступоре.

Поняв это, Крэйвел отдал грифону команду атаковать Фринроста. Волшебный зверь исчезнет лишь тогда, когда призвавший его потеряет сознание. Пока что Крэйвел держался на плаву. Но ему приходилось действовать на пределе своих возможностей, одновременно избегая ударов Солигоста и присматривая за своими непутевыми соратниками. Солигост же наоборот выглядел расслабленным. Вероятно, если бы он был настроен более решительно, то уже давно сразил противника, но это явно не входило в его планы.

Грифон набросился на новую цель. Фринрост был этим недоволен. Биться с кем-то, кому ты не можешь нанести рану, кого не можешь заставить захлебываться своей кровью и болезненными криками было ему не интересно. Но зверь не позволял игнорировать себя и быстро смог оттеснить Фринроста подальше. Фелисия, чуть оклемавшись, подбежала к Лирэю.

Кровопотеря была колоссальная. Волшебница могла восстановить сосуды, как и прочие ткани, но не могла отжать подлатник и залить пропитавшую его кровь обратно в тело. Возможно, лекарь посноровистее смог бы что-то с этим поделать, но не она. Хоть Лирэй и был спасен от незамедлительной гибели, ему придется долго отлеживаться, ближайшие сутки он точно не очнется.

Фелисия увидела, как Фринрост снова движется в их сторону. У них не было суток, у них не было даже минуты. Ренегат был раздражен настырным грифоном и собирался атаковать кого-нибудь поинтереснее. Фелисия не могла понять кого именно, ее или Лирэя. И ей было не очень-то интересно это знать. Нужно было что-то делать и быстро.

Волшебница сделала то, что умела, чему годами училась в магической академии — иллюзию. Но в этот раз это были не те приятные ароматы цветов, трели птиц и видения дивных пейзажей, которыми она приводила в чувство Крэйвела. Фринрост внезапно обнаружил себя в темнице Ронхеля. Это была чертовски реалистичная иллюзия, Фелисия создала ее на основе того кошмара, который на свою дурную голову когда-то подсмотрела у Крэйвела, и теперь не смогла бы забыть даже если бы очень захотела, она помнила все в деталях и мельчайших подробностях, потому что видела и чувствовала все это через него.

Фринрост замер и схватился за голову. Он был еще больше безумен, чем Крэйвел, и такие фокусы сказывались на нем очень тяжело. Солигост отвлекся на происходящее с братом. Крэйвел, понимая, в каком скверном положении он оказался со своими спутниками, предпочел воспользоваться этой заминкой, чтобы организовать отступление. У них не было ни шанса на победу.

Фелисии требовалось поддерживать телепатический контакт с Фринростом, чтобы продолжать пичкать его иллюзиями. Когда она заметила движение Солигоста в ее сторону, она испугалась и прервала этот контакт. К счастью, целью Солигоста стала не она, а грифон, набросившийся на Фринроста. Волшебный зверь безжалостно вгрызался в глотку своей жертвы. Но, как они уже убедились ранее, Фринросту такие травмы были нипочем. Тот сидел, держась за горло и все еще не мог прийти в себя после видения, а его брат бился с грифоном.