Он взялся дежурить первым вовсе не потому, что его напарник устал сильнее, а потому что спать сейчас казалось ему страшнее, чем бодрствовать. Но он не показывал Рафелю своих настоящих эмоций, опасаясь, что трус впадет в панику. Всю ночь он не мог перестать думать о Кислотнике. Сейчас они находились где-то недалеко от места его смерти. Порой Джессвелу казалось, что он чувствует запах разлагающегося трупа, но раз за разом напоминал себе, что в Тундре еще недостаточно тепло, чтобы труп завонял. В кромешной тьме постоянно что-то мерещилось. Особенно нервным Джессвела делали знакомые отзвуки смеха, хоть он и знал, что это не может быть по-настоящему, менее пугающим эти ощущения не становились.

Утром Рафель застал напарника вымотанным и с дергающимся глазом. Джессвел отмахнулся от расспросов и сказал, что с недосыпу всегда так выглядит. В этот день он был менее разговорчивым.

Следующий день так же прошел в полете. Они уже добрались до области, которая была обведена на карте Джессвела широким кругом, оставалось только найти башню. Паладины диву давались, как магам Тундры удается ориентироваться в этих пустошах. Возможно, они так же блуждают пока не найдут то, что ищут, кто знает.

Зубчатое навершие, похожее на описание Килостника, наконец-то показалось на горизонте к вечеру третьего дня поисков. Паладины снова устроили привал и принялись обсуждать, как им поступить дальше.

— Что ты еще собрался делать здесь, полетели домой скорее! — уговаривал Рафель.

Он наблюдал, как Джессвел отмечает на карте более подробные координаты башни, и ему казалось, что этого было более чем достаточно. Они нашли башню, пусть капеллан теперь отправляет сюда ударный отряд, штурмуют ее, или что они собрались с ней делать. Рафель в любом случае не собирался в этом участвовать.

— Может, это не та башня. Или Кислотник вообще обманул меня. Надо попасть внутрь и проверить, — ответил Джессвел.

— Да нас моментально убьют! — возразил Рафель.

— Мы этого не знаем. А надо узнать.

— Слушай, парень, не знаю, что ты о себе возомнил, но давай дальше без меня, я не собираюсь подыхать здесь, как дурак!

— Что ж, значит наши пути расходятся, — вполне уверено ответил Джессвел.

— Ты пойдешь туда один?!

Рафель не верил своим ушам.

— Почему нет? Это же просто разведка, помнишь? — сказал Джессвел.

Рафель матерился и сетовал на судьбу, забросившую его в этот стылый край. Они собирались переждать ночь, а утром пойти в башню. До утра еще было время, чтобы переубедить Джессвела. И Рафель прилагал к этому довольно много усилий, ведь если он не преуспеет, то возвращаться в Парахраст придется в одиночестве. А эта перспектива до дрожи пугала его.

— Может, хоть проводишь меня обратно?

Джессвел засмеялся.

— Сам справишься, герой форта, — усмехнулся он. — Ты ведь только что убедился, что здесь нет ничего страшного, — Джессвел демонстративно обвел рукой пустынные просторы Тундры.

Джессвел остался непреклонен. Им удалось договориться лишь о том, что Рафель не пойдет вместе с ним в башню, а останется здесь и подождет. Если в течение суток Джессвел не вернется, то Рафелю придется все-таки лететь в Парахраст одному, чтобы доложиться.

Рафель смотрел вслед удаляющейся фигуре Джессвела верхом на грифоне и грязно ругался. Тот благополучно долетел до башни, приземлился на террасе и, судя по всему, безцеремонно вошел внутрь, как к себе домой. Большего Рафель не видел.