Космопорт - Сергей Чернов (1999)

— С тех пор мы топчемся на пороге как бедные родственники. А они привыкли чувствовать себя хозяевами.

— В правительстве тобой очень довольны. Вы сильно подстегнули статистику космических запусков.

Вот и дожидаюсь высокого начальственного одобрения. Надо бы воспользоваться моментом:

— Есть просьба, Дмитрий Анатольевич. Подумать о государственных наградах отличившихся. Прежде всего, космонавтов.

— Справедливое ожидание. Поставлю такой вопрос. Но есть и тихо недовольные, — зампред усмехается.

— Роскосмос? — ясное дело, угадываю.

— Да. Считают, ты обходишь их с заказами. Кое-что ты действительно мог им отдать.

— Не мог, — мы уже подъезжаем к ресторану в жилищном комплексе. — Они не умеют делать движки нашего уровня. У меня, кстати, тоже претензии есть. Гиперзвук нам так и не дали.

— Но ты как-то обошёлся?

— Пришлось изобретать велосипед, Дмитрий Анатольевич. И подозреваю, наш «велосипед» резвее получился.

Выходим из машины перед двухэтажным широким зданием. Тут и столовая, и кулинария, и кафе, а на втором этаже — небольшой ресторан и бар. Туда мы и поднимаемся.

Набираем на всю компанию всего и получше. В конце официантка принесёт счёт, и я величественной росписью отправлю его на оплату в нашу бухгалтерию. Высоких гостей мы кормим бесплатно. Ну и сами заодно…

— А ещё на тебя жалуется «Росатом», — зампред пристраивает салфетку под горло.

— Им-то чего? — удивляюсь несказанно.

— Что-то ты им обещал и не сделал, — пожимает плечами. — Подробностей не знаю.

— Ничего такого не помню, — тоже дёргаю плечами. — Но «Росатом» нам понадобится. Хотим купить у них ядерный привод. Проект «Зевс», вроде так называется.

— А если запросят миллиард? — усмехается зампред, расправляясь с овощным гарниром. — И не рублей, как ты догадываешься.

— Поторгуйтесь от моего имени, Дмитрий Анатольевич, — не пугаюсь гигантской суммы. — Считайте миллиард долларов верхней планкой. Пока ни один реактор столько не стоит.

— АЭС стоит намного дороже, — зампред быстро приходит в себя от моей равнодушной реакции на гигантскую величину возможного контракта.

— АЭС — это не только реактор. К тому же их там несколько.

Мы приканчиваем свои порции узбекского плова. Зампред взял себе в привычку приобщаться к местной кухне, а я проявляю солидарность.

ЦУП.

Гости заворожённо, а я почти равнодушно, наблюдают процесс запуска. Красочно и феерично разлетается на обломки «стакан», догорая в воздухе. «Симаргл» уверенно продолжает полёт.*

8 октября, пятница, время 15:05.

США, Пустыня Большого Бассейна, штат Невада.

Майкл Веклер.

По наклонной насыпи, на одной линии с тоннелем и с таким же углом к горизонту в двадцать градусов, едет вагонетка. Тащит её электролебёдка, установленная на вершине насыпи. Отказался от прокладки рельсов. Ни к чему лишние расходы. Так что тележка на резиновом ходу.

Сейчас она достигнет верхней горизонтальной площадки, крепкие мужчины в оранжевых робах откроют торцевой борт и коленчатым домкратом поднимут противоположный край. Очередная порция измельчённой породы немножко увеличит насыпь с обратной стороны.

— Майк! — из мобильного пункта управления, который разместился в просторном трейлере, выглядывает загорелое лицо Джефа Рубина.

Подхожу к длинному корпусу, на котором написано «ClarkKiewit».

— Всё в порядке? — по лицу Джефа не скажешь, что произошло нечто ужасное. Какие-то нейтральные новости.

— Оператор сообщает, что наткнулись на крупную гранитную скалу.

По приглашающему жесту Джефа захожу внутрь и только здесь в тепле понимаю, что немного озяб. Сегодня прохладно, градусов шестьдесят — шестьдесят пять (по Цельсию 15–18). Как-то быстро я отвык от московского климата. Хотя сегодня ещё неприятный ветерок дует.

— Нам это помешает? — берусь за чашку горячего кофе от гостеприимного хозяина.