Космопорт - Сергей Чернов (1999)

О, майн гат! Где это я? Тело не слушается, его потряхивает на металлической поверхности. В глазах нехороший туман, который разгоняет резкий запах. Нашатырь. Надо мной склонилось несколько лиц в масках. Не понимаю! Отказываюсь понимать! Меня что, похитили⁈ Гражданина США?

Машина, уже понятно, что это микроавтобус, останавливается. От небрежного, но увесистого пинка под рёбра на две секунды замирает дыхание. Защититься не могу, только сейчас понял, что руки скованы за спиной.

— Очухался, пиндос вонючий? — надо мной склоняется лицо в маске.

— Я — гражданин США, — через боль в левом боку выталкиваю слова.

— Так я ж и говорю, — удивляется маска, — пиндос поганый. Ну что, пиндосяра Майки, говорить будем?

— Что вы хотите?

— Сколько заплатил тем козлам, которые недавно ракету на Байконуре взорвали?

— Каким «козлам»? Какая ракета? Факин щит! Я ничего не знаю… — в глазах, ярко справа и бледно слева, взрывается вспышка.

— Будешь нам фуфло гнать, гондон звёздно-полосатый, мы тебя на флаг порежем, — сообщает маска не совсем понятное, но явно угрожающее.

Перед глазами замаячило лезвие, в животе разрастается холодок. Это же гангстеры! Головорезы! В глазах опять вспыхивает, на этот раз наоборот: ярко слева и бледно справа. Закрыться от града ленивых, но тяжелых ударов по лицу и телу невозможно. Попытка лечь набок или живот ни к чему хорошему не приводит.

Мне конец! С трудом справляюсь с волной паники, захлестнувшей разум. Одна мысль держит на плаву, как ненадёжная соломинка: «Им что-то надо, иначе сразу бы убили…»

— Сколько заплатил исполнителем диверсии на Байконуре?

— Двести тысяч… долларов… — проверить всё равно не смогут. А парни те успешно ушли, я это точно знаю.

— А-х-х-а-к! — получаю ещё один удар в корпус. Твёрдым ботинком.

— Не бзди, пиндосяра, — говорит ленивый голос. — Щас нет дураков за копейки подставляться.

Проверить не могут, а не поверить — да. Придётся правду сказать, она больше всего на правду похожа:

— Миллион на двоих…

— Чё-то как-то маловато будет. Пиндосия совсем обнищала?

— И хорошую работу в США.

— Как их звали? Имена! Имена, пиндосяра!

Холодное лезвие прижимается к влажной щеке.

— Григорий и Артур…

Допрос кончается плохо. Во всех смыслах плохо. От меня требуют показать на фото посольства кабинет работника, который со мной в контакте. Тычу пальцем в первое же попавшееся окно. Сжимаюсь от страха — не поверят!

Правую ногу пронзает дикая боль от сильного удара, в раззявленный в крике рот ловко вставляют кляп…

Плохой сегодня день…

Глава 23

Столица — хорошо, а дома лучше

7 июля, среда, время 11:55.

МГУ, кабинет проректора по науке.

Выхожу, утирая лоб. Успел. До обеда успел сдать работу. Сейчас пойдёт обычный цикл: выберут рецензентов, дождутся их заключения, заставят проделать работу над ошибками. Ну, или вообще развернут и, условно говоря, пинка дадут. Кафедра общей физики сдержанно одобрила статью, но это только первая линия обороны и неосновная.

Пришёл к выводу, что можно в открытую публикнуть теоретические исследования в области очистки ближнего космоса от мусора. Тем более что результаты прогона через систему виртуального эксперимента имени Андрея Пескова мы обнародовать не собираемся.

7 июля, среда, время 15:10.

Подмосковное Протвино, полигон МГУ.

Небольшой компанией в шесть человек, двое из которых — я и Зина, наблюдаем захватывающее зрелище через широкое окно с дециметровой толщины бронебойным стеклом. Для тех, кто понимает, — упоительное зрелище.

Шестиметровое в диаметре кольцо внизу — принимающее, опускаемое сверху — добавляемое. Точно такое же: шестиметровое, шириной в двести миллиметров, титановое. Аргон в камере разрежённый, на одну десятую атмосферы.