Космопорт - Сергей Чернов (1999)

Некий банальный привкус шпиономании меня самого слегка коробит. Но главное — брат воспринимает серьёзно. Да и то, пора уже взрослеть обалдую.

Прощаюсь со всеми. Навсегда или нет, уже не от меня зависит.

7 июля, вторник, время 16:50.

Щёлковское шоссе, Медвежьи озёра.

Майкл Веклер.

Настроение ни к чёрту. Солнечные пейзажи за окном автомобиля не радуют. Будто на прощание предстают во всей красе ясного и тёплого дня. Судя по всему, меня ждёт намного более жаркая Флорида, Космический Центр Кеннеди. Генерал Линёв, босс ЦПК, был по-военному прямолинеен:

— Вы в курсе, что в пятницу сказал наш президент?

Йес, офф кос! Конечно, он был в курсе, но инстинктивно сделал вопросительное лицо. Генерал не замедлил напомнить о специальном заявлении президента РФ, мистера Сазонова.

Тема его короткого спича, опубликованного в пятницу, была одна:

«Американский президент Джей ди Вэнс заявил, что России следует забыть о космических амбициях. Правительство Российской Федерации расценивает это не только как провокационный выпад. Во-первых, это явное нарушение принципа свободной конкуренции, которая является главным мотором развития не только космонавтики. Во-вторых, это враждебная акция, скрытая угроза. Российская Федерация не позволит никому ей угрожать. Поэтому в настоящее время готовится Указ о выходе России из всех совместных с США космических программ и замораживании всех видов сотрудничества».

Первый шок давно прошёл, поэтому удаётся удержать лицо.

— Сами понимаете, что это значит, мистер Веклер. От себя скажу, решение уже принято, скоро придут официальные распоряжения.

— Неужели всё, мистер Линёв? Столько лет плодотворной работы вместе, — по-настоящему, искренне огорчён, хорошо же всё было. — Вы же понимаете, чего только не скажут в предвыборной горячке!

— Согласен, выборы, сгоряча можно и не то сказать. Но как я слышал, там, — генерал показал палец вверх, — многих насторожило то, что эта тема не вызвала возражений у кандидата Барнса. Получается, что по этому вопросу в американском обществе консенсус, всеобщее согласие.

— Это не так! Поверьте! К примеру, я! Я не считаю, что Россия не достойна быть лидером в космосе!

Разгорячился, признаю. На что и указал генерал:

— Мистер Веклер, мне-то зачем доказывать? Не я решение принимаю. На месте президента я бы не стал торопиться и захлопывать сразу все двери. Увы. Не мой уровень. Вы пока можете попрощаться со знакомыми, друзьями. Знаю, у вас они есть…

Но увидеть удалось только нескольких человек, остальные в отпусках — у русских лето излюбленное время отдыха — или в командировках.

Как там русские говорят? Настроение хуже некуда, истинно так.

— Чарли, останови здесь.

Надо напоследок оставить здесь несколько долларов. Хорошее кафе, круассаны не хуже французских, десерт замечательный и кофе умеют делать. И цены очень демократические в недемократической стране, а-ха-ха!

Из остановившегося за машиной с дипномерами серебристого фургона выходит пара человек, лениво оглядываются. Тоже идут в сторону кафе. Опередить их несложно. И надо, чтобы заказ быстрее получить.

При виде улыбчивой и очаровательной баристы с очень выпуклым бюстом настроение поднимается на несколько нанометров. Неожиданно для себя делаю патриотический выбор:

— Американо…

Перечислить остальной заказ не успеваю, меня вежливо трогают за плечо:

— Мистер Веклер?

Вопрос относится явно не к имени. Скорее, приветствие.

Откуда он меня знает? На меня доброжелательно смотрит мужское лицо. Улыбаюсь в ответ, силюсь вспомнить, а он в это время переводит взгляд за мою спину, через которую вдруг всё тело пронзает жгучая ветвистая боль. Вспышка доходит до мозга…