Эдгарс, вгрызаясь в ковёр своими налакированными туфлями, пёр на меня, как оскорблённый отец, услыхавший из уст своей дочери слишком жёсткие откровения. У него была такая недовольная рожа, как будто это я её трахнул! Как будто это я варварски раскрыл нежный бутон только-только успевшего зайти цветка. Ну уж нет, я там был далеко не первым, на меня не повесишь пятый месяц беременности!

— Алеш! — кричит Эдгарс, когда до меня остаётся пару тройка его широких шагов. — Ты почему не на рабочем месте? Ты опять прохлаждаешься? Сколько раз я тебе говорил…

— О чём?

Дед уставился мне в глаза, гневно прищурился.

— Ты хоть понимаешь всю важность своей работы? Я же тебе объяснял для кого этот заказ!

— Я такие вещи не запоминаю, незачем голову забивать ерундой.

Скулы дедули дёрнулись. Он вылупил глаза и практически крикнул мне в лицо:

— Ерундой! Ты работаешь над созданием доспеха для самого Бориса!

Ебать, для самого Бориса! Очередной клоун ряженый, ни как иначе.

— Алеш, ты должен понять своим юношеским умом, как это важно не только для нас, но и для всей деревне! Это очень важно.

Если это так важно, так доверьте это дело более ответственному человеку. В чём проблема? Все любят перекладывать ответственность на других. Все! Суки! Никто не хочет решать проблемы собственноручно.

— Я… — я хотел кинуть аргумент, но мне не дали.

— Я! Я! Я! У нас неделя на выполнение заказа! Если бы не твой нос, — тут он уставился на мой нос, — который с лёгкостью переносит все запахи, я бы тебе и подметать подвал не доверил! Неделя!

— Неделя. Я помню.

— Так иди, и делай свою работу. И нечего здесь стоять и хихихать.

Смерив меня взглядом, Эдгарс развернулся ко мне спиной и пошёл прочь, скрипя своим моднючим зелёным костюмом.

Козёл! Но я на него не злился. Он был прав. Я здесь работаю, а не прохлаждаюсь. Зарабатываю крохи на своё пропитание. Терплю всё это дерьмо, эту вонь, эту пыль, что откладывается на стенках моих лёгких тонким слоем штукатурки. Но зачем так наезжать? Зачем читать лекции, делая акцент на моё халатное отношение к работе, когда я только позволил себе угарнуть? В конце концов, мне позволен перекур⁈ Морщинистый любитель самоудовлетвориться по средствам унижения своих подчинённых. А в чём его вина? Правильно — во власти!

С лёгким призрением, я смотрел ему в след. Я еще раз глянул на сутулую спину, на его узкий кожаный пояс… пояс… вот оно! На его поясе висела связка ключей.

— Крыски, вот кто нам нужен!

— Иди за ним.

— Чтобы опять получить пиздюлей? Чтобы меня опять обильно облили говном? Ну уж нет. Я должен вернуться на рабочее место.

Я так и чувствую, как от моей головы тянется невидимый трос прямиком к моему рабочему месту. И вот кто-то усердно его тянет, таща мою задницу через весь коридор на жёсткий стул, чтобы я немедленно приступил к своим обязанностям. Что я несу?

— Что ты несёшь?

Да. Что-то меня понесло. Если ходишь на работу — работай. Сейчас я нашёл подходящее слово для моего состояния — дисциплина, бля.

Не раздумывая, я топаю к своему кабинету, представляя, как буду чистить квадратные кусочки кожи. Как буду вдыхать пыль. На моих руках осядет столько пыли и грязи, что вычистив её всю из-под ногтей, можно будет оборудовать грядку под овощи. Стоп. Сто-стоп-стоп. Достаточно.

Развернувшись на 180 градусов, я бросаюсь следом за стариком. На ходу придумываю план и быстро излагаю его крыскам. Всё банально. Всё как всегда: я отвлекаю — крыски забирают.

— Эдгарс! — кричу я на весь коридор. — Постойте! У меня вопрос.

— Чего тебе?

— Хотел спросить…

По правде говоря, ничего я не хотел спрашивать. А теперь выкручивайся. Первостепенная задача — акцентировать всё его внимание на мне. Попробовать перевести в плоскость моей проблемы. У меня же есть проблемы? Много…

Пушистые комочки защекотали мои бока.