Бойся пламени - Оливия Дарлинг (2025)

— Возможно, тебе стоит вернуться к ним. Они наверняка скучают по тебе гораздо больше, чем я.

— Ты думала, я тебя не замечу? — спрашивает он, игнорируя мое предыдущее предложение.

Раньше меня никто не замечал.

Даже Финниан похвалил мою способность двигаться сквозь толпу, словно призрак.

Он стоит между мной и единственным выходом с чердака. Мой единственный выход — окно. Я прыгнула с более высокой точки, но Финниан все еще внизу, и между ним и выходом из таверны слишком много солдат. Я оцениваю его размер, все еще вращая ножом… он достаточно высок, чтобы заставить меня задрать подбородок, но я уже убивала монстров.

Моя рука сжимает рукоять, и я надвигаюсь на мужчину за долю секунды до того, как он надвигается на меня. Я бью кулаком в его челюсть и игнорирую пульсирующее ощущение в костяшках пальцев, которое следует за этим. Он даже не вздрагивает и хватает мое запястье. Я выставляю ногу вперед, чтобы вставить колено ему между ног, но он чувствует мое движение и уклоняется от удара. Он пользуется моей неустойчивой позицией и вырывает нож из моей руки. Отбросив его в сторону, он дергает меня к себе, берет мое другое запястье и ударяет спиной о стену.

— Теперь, когда мы с этим разобрались, что ты слышала? — Света было достаточно, чтобы я могла различить высокомерную ухмылку и напряженность, пронизывающую его взгляд.

— Я думаю, тебе следовало прижать меня к стене в комнате побольше. Я не думаю, что она достаточно велика, чтобы вместить твое эго. — Я напрягаюсь, вырываясь из его хватки.

Он изогнул темную бровь, и его ухмылка стала шире.

— Ножи, шпионаж и острый язык. Ты играешь в опасную игру, потому что я заинтригован. — Его глаза снова скользнули по моему лицу, но зацепились за маску. — Могу я ее снять?

Мое сердце замирает, но я не позволяю этому проявиться через мои глаза. Я уже знаю, какую игру он играет. Если я откажусь, он поймет, что я человек, который не хочет, чтобы его идентифицировали, что не совсем верно. Я просто хочу войти в игру на своих условиях, и я знаю, что он часть батальона, который ищет меня.

— Ты прижал меня к стене, а сам спрашиваешь разрешения снять с меня маску?

— Рыцарство не совсем умерло. — Он прижимается ко мне сильнее и наклоняет голову ближе к моей. Если он думает, что я рассыплюсь, он жестоко ошибается.

Он скользит моей рукой по стене, приближая ее к моей правой стороне. Его хватка на мне ослабевает, и я дергаюсь вперед, разрывая его хватку и отталкивая его назад. Я бью его коленом там, где ему будет больнее всего, и выбиваю ноги из-под него, молясь, чтобы никто внизу не услышал, как он упал.

Я взбираюсь на него и зажимаю его торс между ног. Мы все еще окутаны тьмой, но его расчетливый взгляд сверкает сквозь тени. Я хватаю еще один нож со своего бедра, подношу его к его горлу.

— Мне гораздо больше нравится эта поза. — Я кладу свободную руку ему на грудь и наклоняюсь вперед, чтобы зависнуть над его лицом.

— Я не жалуюсь. — Он лениво закидывает руку за голову, и в его голосе нет ни капли тревоги, которую можно было бы испытывать, когда к шее приставлен нож.

Я игнорирую его комментарий и продолжаю преследование.

— Чего хочет твой командир от наследницы Атарах, солдат?

На его лице нет никаких эмоций.

— Зачем мне рассказывать тебе то, что хочет мой командир?

— Ты не знаешь наследницу Атарах, а я знаю. Это довольно простая концепция, если твой мозг может так усердно работать.

Он засовывает язык за щеку.

— Наследница может оказаться полезной в предстоящем конфликте.

— Как? — Я вонзаю нож глубже в его кожу, но пока недостаточно сильно, чтобы пошла кровь.

— Ты сказала, что знаешь ее? — Его правая бровь слегка приподнимается, и шрам движется вместе с ней.

— Да.

— Будет ли она готова встретиться с моим командиром?