Идите смело до конца.

Такого дивного лица

Нет в этом городе второго. Камило Но что мне от ее красот?

Впотьмах - плохое лицезренье.

Еще окажется урод. Урбан А голос? А прикосновенье?

Вам это яркий свет прольет.

А надоело, заскучали

Не возвращайтесь. Камило Но нельзя ли

Перед собой хоть видеть путь? Урбан Как можно? В этом-то вся суть!

Вы все спросили, что желали? Камило И я пойду таким слепцом? Урбан Так вы должны войти, Камило,

И точно так покинуть дом. Камило Великолепно, очень мило! Урбан И слушаться меня во всем. Камило А где, мой друг, я вас найду? Урбан Сегодня, ровно в три, я жду

У Королевского моста;

Но вас - и только, без хвоста;

Иначе я не подойду. Камило (в сторону) Не покидает ли иной

Для стран авзонских или галльских

Свою семью и край родной

И к далям Индий португальских

Плывет над водной глубиной?

Бросают же родимый дом,

Чтоб воевать за рубежом?

Стоят же тысячи народа

В жаре и в давке, в куче сброда,

Любуясь пышным, торжеством?

Иной среди пустынной нивы

Часами в зной и холод ждет,

Мелькнет ли кролик боязливый;

Простую рыбу стережет

Всю ночь удильщик терпеливый.

А я, который юн и смел,

Собравшись в путь, я оробел,

Когда, быть может, он прекрасен?

(Урбану.)

Идите с миром; я согласен. Урбан Поверьте, счастлив ваш удел! Камило Я принимаю приглашенье,

И в три я буду у моста. Урбан Вас ожидают наслажденье

И ангельская красота. Камило Или хотя бы приключенье. Урбан Прощайте же. Вас будут ждать.

Иду. Камило Прошу не опоздать. Урбан Не бойтесь, я не опоздаю. Камило (в сторону) Что это значит, я узнаю,

Хотя бы жизнь пришлось отдать. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ Поле у въезда на мост. Ночь ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ Камило один. Камило Я буду стоек и спокоен,

Не отступлю перед судьбой.

Я вышел в дерзновенный бой

И должен одержать, как воин,

Победу над самим собой.

Томимый тяжким колебаньем

Между боязнью и желаньем,

Я движусь, как во власти сна,

И воля словно сражена

Каким-то злым очарованьем.

Ведь, может быть, завистник жалкий,

Какой-нибудь безвестный враг

Придумал этот ловкий шаг,

И ждут меня удары палки,

А то еще удары шпаг.

А я? Склонил покорно шею,

И головы поднять не смею,

И жду кровавого конца,

Как бессловесная овца,

Идущая под нож злодею!

Но я вовек не возбуждал

Ничьей вражды; со мной все дружны.

Все эти страхи - вздор ненужный:

Кто никого не обижал,

Шагает смело безоружный.

И тот, кто мне принес поклон,

Ведь сам же мне позволил он,

Чтоб я кой-чем вооружился!

Не для того ль, чтоб я страшился?

Ведь страх всегда вооружен.

И вряд ли юного гонца

Мое оружье беспокоит!

Глаза он сразу мне прикроет,

А зрячему связать слепца,

Конечно, ничего не стоит.

Кто слыхивал такое диво?

Ведь если женщина красива

И ей желанен кто-нибудь,

Он вправе на нее взглянуть!

Как эта красота стыдлива!

Что если, ангела лаская

И сладостно прильнув к нему,

Я черту шею обниму,

Который, гнусный вид скрывая.

Нарочно прячется во тьму?

Что если лысая старуха,

Оглохшая на оба уха,

Давно отвыкшая жевать,

Решила мной повелевать,

Призвав на помощь злого духа?

А вдруг она - одна из тех,

Кого недуг французский гложет,

И на меня ярмо наложит;

Чтоб я потом, за час утех,

Пять лет ходил, как труп, быть может?