Где, словно вечный ропот океана,

Носился гул неутихавших мук;

37 Где адские порывы урагана,

Бичуя и терзая и кружа,

За тенью тень несли среди тумана,

40 И души падших грешников, дрожа,

Стеня, хулы на Бога изрыгали.

За чувственность казнь эту заслужа,

43 Как я узнал, те души в Ад попали…

Как стаи птиц в холодный день зимы

В бессилии мятутся, так летали,

46 Вперед и взад метались в Царстве тьмы

Страдальческие тени. В их страданье

Надежды нет; должны смутиться мы —

49 Лишенные в грядущем упованья,

Им отдыха в мучениях не знать.

Как в небе журавли в ночном молчанье

52 Начнут, порою, жалобно кричать,

Так тени, в общем плаче надрываясь,

Неслись в Аду, не в силах устоять

55 В круженье вихря знойного. Теряясь,

Про сонм тех душ поэта я спросил,

Их адскому круженью ужасаясь.

58 «Вот первая, – Вергилий говорил, —

Народов многих гордая царица.

Пороком лишь – он ей законом был —

61 Жила сластолюбивая блудница,

Открыто поощрявшая разврат.

Звалась Семирамидой та срамница.

64 Она была, как хроники гласят,

Женою и преемницею Нина,

Владея краем, – край тот был богат,

67 Где властвует Судан теперь. Кручина

Другую тень смущает: то жена —

Самоубийца{24}. Горькая судьбина

70 Ее любви печальна и страшна.

Вот призрак Клеопатры сладострастной…»

Затем Елену видел я: она

73 Являлась на земле звездой несчастной;

За нею шли – великий муж Ахилл,

Погибший от любви своей напрасной,

76 Парис, Тристан{25}… Вергилий повторил

Имен людей прославленных немало,

Которых пыл их страсти погубил.

79 От состраданья к ним изнемогала

Моя душа, и был я поражен,

Когда близ нас собрание предстало

82 Известнейших мужей и славных жен.

И я сказал: «Мне хочется, Вергилий,

Речь повести с четой теней, как сон,

85 Скользящей и несущейся без крылий».

«Пусть ближе налетят они, тогда, —

Сказал поэт, – мы можем без усилий

88 Для той беседы вызвать их сюда,

Любовью, их связавшей, заклиная».

Вот дунул ветр. Как облаков гряда

91 Несется, воли собственной не зная,

Приблизились к нам тени. Оживясь,

Воскликнул я, к себе их призывая:

94 «О, страждущие тени! Если нас

Беседой подарить вы в состоянье,

Поговорите с нами!» Как подчас,

97 При радостном, веселом воркованье

К родимым гнездам голуби летят,

Так при моем невольном восклицанье

100 Чета теней, сквозь общий вихрь и смрад,

Толпу тех душ покинув, где стояла

Несчастная Дидона, – тихо, в ряд,

103 Порхнула к нам. Одна из них сказала:

«Ты, ради нас сошедший в эту тьму,

Ты, чья душа к нам жалость испытала,

106 Хотя преступны все мы, – твоему

Величию не можем не дивиться,

И если бы, в грехах своих, Ему,

109 Творцу миров, мы смели помолиться,

Просили б мы, чтоб мир и благодать

На голову твою могли спуститься

112 За то, что нам ты можешь сострадать.

О, говори – тебя мы слушать станем,

Расспрашивай – мы станем отвечать,

115 Пока в пучину бездны вновь не канем…

Мой край родной – на берегу морском,

Где волны По бегут, подобно ланям,

118 Теряясь в океане голубом.

Любовь, души прекрасная подруга,

В груди Паоло вспыхнула огнем.