Теснилися и помещались в ряд.

145 Едва они через поток помчались,

Как к перевозу страшному опять

Уже другие призраки сбегались.

148 «Мой сын, – сказал поэт, – ты должен знать,

Что души осужденных прилетают

Отвсюду к Ахерону. Разгадать

151 Они свое грядущее желают,

Спеша переплывать через поток,

И вечно их желанья пожирают

154 Узнать ту казнь, что ждет их за порок.

Еще никто с душой неразвращенной

Здесь чрез реку переплывать не мог;

157 Вот почему отверг Харон бессонный

Тебя, мой сын, и гневом запылал,

Твоим явленьем сильно раздраженный».

160 Поэт умолк, и вдруг я услыхал

Ужасный грохот, – почва задрожала…

Холодный пот на теле выступал.

163 Над головою буря застонала,

И полосой кровавой в Небесах

Извилистая молния сверкала…

166 Меня сковал какой-то новый страх,

И я в одну минуту чувств лишился,

Не в силах удержаться на ногах,

169 И, как во сне, на землю опустился.

Песня четвертая

Поэт вслед за Вергилием спускается в первый круг Ада, где в особой светлой обители находит призраки знаменитых людей древности, которые приветствуют их и продолжают с ними путь. Ряд других знаменитых мужей. Вергилий ведет поэта дальше в Царство мрака.

1 Раскатом грома был я пробужден

И от его ударов содрогнулся.

Развеялся тяжелый, смутный сон;

4 Раскрыв глаза, кругом я оглянулся,

Желая знать, где я, куда попал,

И над зиявшей бездною нагнулся:

7 Из бездны гул стенаний долетал

До нашего внимательного слуха, —

Внизу под нами вечный стон стоял,

10 То грозен был, то замирал он глухо,

Была темна той бездны глубина,

И если вопль мог долетать до уха,

13 То глаз не мог увидеть бездны дна,

Хоть напрягал усиленно я зренье.

«Пусть эта пропасть вечная мрачна, —

16 Сказал поэт и побледнел в мгновенье, —

Мы в этот мрачный мир теперь сойдем;

За мною смело следуй без смущенья».

19 В лице переменился он. О том

Заметил я: «Уж если ты бледнеешь,

В моих сомненьях ставши мне щитом,

22 Могу ль быть смел, когда ты сам робеешь?»

Он отвечал: «В лице, в моих глазах

Всех чувств моих читать ты не умеешь.

25 Я чувствую теперь не жалкий страх,

Но ощущаю только состраданье

К судьбе теней, томящихся впотьмах,

28 Под безысходной карой наказанья.

Иди за мной. Наш путь еще далек,

Нам медленность не принесет познанья…»

31 И за собой поэт меня увлек

К ограде первой бездны непроглядной.

Хоть вопль теней к нам долетать не мог,

34 Но самый воздух пропасти той смрадной,

Казалось, словно вздохами стонал:

То было Царство скорби безотрадной,

37 Отчаянья без боли, где блуждал

Сонм призраков – мужчины, жены, дети.

Тогда путеводитель мне сказал:

40 «Что же меня не спросишь ты, кто эти

Несчастные? Ты должен все узнать,

Чем были эти призраки на свете,

43 Пока вперед мы не пошли опять.

Так знай: им неизвестно преступленье,

Но недоступна Неба благодать

46 Лишь потому, что таинством крещенья

Своих грехов омыть им не пришлось, —

Они бродили в вечном заблужденье

49 В те дни, когда в мир не сходил Христос.

Их вера до Небес не воспарила.

Я сам в незнанье их когда-то рос: