Нефертити - Мишель Моран (2009)

– А мы освободим народ от безжалостной хватки жрецов Амона. Мы отдадим людям то, что отняли у них жрецы.

– Каким же это образом? – спросила я, и мой собственный голос даже мне самой показался полным неприкрытого цинизма.

Нефертити воззрилась на реку:

– С помощью Атона.

– Бога, которого понимаете только вы.

– Бога, которого скоро узнает весь Египет.

– Потому что этим богом на самом деле является Аменхотеп?

Она метнула на меня выразительный взгляд, но ничего не ответила.

***

На следующее утро моряки медленно принялись за работу. Накануне они выпили слишком много вина, и поэтому Аменхотеп запретил им в дальнейшем сходить на берег. Мои отец с матерью ничего не сказали, разминая затекшие ноги на палубе, но три ночи спустя на кораблях разошлись слухи о том, что шестеро людей Хоремхеба умерли. Слуги шептались, что причиной их смерти стала протухшая еда и питье.

– А чего еще ожидал фараон? – шепотом обратился к моему отцу один из сановников. – Если нам нельзя регулярно сходить на берег, чтобы набрать свежей воды, то люди будут умирать и дальше.

На судах явно начиналась, как поговаривали, дизентерия, заболевание, которое способен вылечить любой местный лекарь, если бы людям попросту разрешили сойти на берег.

Две ночи спустя стало известно, что умерло еще одиннадцать человек, и тогда Хоремхеб нарушил приказ Аменхотепа. Вечером он подплыл к царской барке, идущей во главе флотилии, и поднялся на борт нашего корабля, требуя немедленной аудиенции у царя.

Мы оторвались от своих партий в сенет, и отец быстро встал:

– Не знаю, военачальник, примет ли он тебя.

Но тот не собирался сдаваться:

– Мои люди умирают один за другим, а эпидемия дизентерии распространяется все шире.

Отец заколебался:

– Посмотрим, что я смогу для тебя сделать.

С этими словами он исчез в каюте. Вернувшись, он угрюмо покачал головой:

– Фараон никого не принимает.

– Это – люди, – сквозь стиснутые зубы процедил Хоремхеб. – Люди, которым нужна помощь. Им может помочь простой лекарь. Неужели он готов принести в жертву людей только ради того, чтобы поскорее прибыть в Мемфис?

– Да. – Дверь во внутреннюю каюту распахнулась, и на пороге появился Аменхотеп в схенти, на голове у него был царский платок немес*. – Фараон не меняет своих решений. Вы все слышали мой приказ! – прокричал он, сделав несколько шагов вперед.

В глазах у Хоремхеба вспыхнула лютая ненависть. Я испугалась, представив, что он может перерезать Аменхотепу горло одним взмахом своего кинжала. Но военачальник овладел собой и направился к двери.

– Подождите! – вскричала я, удивляясь сама себе. Военачальник замер на месте. – У меня есть мята и базилик. Они могут исцелить ваших людей, и нам не придется сходить на берег в поисках лекаря.

Аменхотеп напрягся, но тут позади него в дверях каюты появилась Нефертити.

– Отпусти ее, – взмолилась она.

– Я могу воспользоваться накидкой. Никто даже не узнает, что я куда-либо отлучалась, – быстро сказала я и посмотрела на Аменхотепа. – Тогда люди сочтут, что ваш приказ был выполнен, а жизни ваших воинов будут сохранены.

– Она изучала травы в Ахмиме, – пояснила Нефертити. – Не исключено, что она сумеет вылечить их. А что будет, если дизентерия будет распространяться и дальше?

Хоремхеб в упор смотрел на фараона, ожидая его решения. Аменхотеп вскинул подбородок, изображая приступ необыкновенной щедрости.

– Сестра старшей жены царя может отправляться.