Аспар вскрикнул, словно дикий кот, и всё тело Владыки Зверей сотрясло от конвульсий. Клинок Мясника сплёл замысловатую петлю лишь затем, чтобы с мокрым шлепком быть пойманным ладонью Владыки Зверей. Аспар рванул оружие и, вместе с вцепившимся в него курфюрстом, отбросил прочь на скользкую от крови мостовую. Людендорф кашлянул, когда меч остановил своё скольжение. Он знал, что его рёбра были сломаны, и ощущал себя подобно проколотому бурдюку с водой.

— Боги требуют твоё сердце, "большой человек"! — прорычал Аспар, рванув вперёд. Его воины последовали за ним, словно волна, нахлынув на упавшего курфюрста, но Владыка Зверей выпотрошил первого же, осмелившегося подойти слишком близко. — Нет! Жертва Аспара! Владыки всех зверей! — всхрапнул он, зыркнув на своих воинов. Звери отшатнулись, их оружие застучало о грубые щиты в монотонном ритме. Владыка Зверей встряхнулся, довольный, что им более никто не помешает.

Людендорф закашлялся и приподнялся на ноги. Он был единственным человеком во дворе, кольцо зверей окружало его. Там ещё оставались солдаты на стенах, но они были слишком далеко, чтобы спасти его, даже если бы он желал этого. Он опёрся на руноклык и ждал, безумно ухмыляясь.

— Жертва Аспара, хм? Откусил больше, чем смог проглотить, не так ли? — он сплюнул, рассмеявшись. — Ты попал в собственную ловушку, ты — тупое животное. А теперь, как и любое другое животное, ты тратишь время на борьбу, вместо того, чтобы бежать.

— Как и ты, — проревел Аспер, сверкнув на миг порозовевшими глазами. Людендорф поперхнулся смехом и поднял меч, уязвлённый словами зверя.

— Заткнись, — сказал человеческий воин. — Заткнись и бейся, мразь. Пусть боги решат, кто здесь больший дурак.

Аспар взвыл, и Пронзатель скользнул вперёд. Людендорф увернулся, и Погибель Гоблинов отсекла один из рогов Владыки Зверей. С рёвом зверолюд развернулся и Пронзатель вспорол воздух, едва не сняв голову с плеч Людендорфа. Выборщик вновь увернулся, и клык снова мелькнул, вызвав новый визг боли из глотки Аспара.

— Это мой город! Моя территория! И это — земля твоей погибели, шавка, — прорычал Людендорф, делая изящный выпад, несмотря на боль в груди. Кончик лезвия вспыхнул, словно пламя, скользнув по ноге Аспара, и Владыка Зверей инстинктивно отступил. Он попятился, соткав Пронзателем стену между собой и этим лезвием. Оно бросалось на него, словно змея, жаля и разрывая его плоть быстрее, чем Аспар мог уследить за ним взглядом, и каждое его прикосновение вызывало приступ мучительной боли. — И я прикончу любого, кто попытается отнять их у меня! — крикнул Людендорф.

"Какой самоуверенный. И ты позволишь этому мешку с мясом тебя так оскорблять? Тц-тц, нет уж. Как будущему носителю меня, тебе стоит оставить после себя хоть что-то достойное. Хотя бы победа над таким мусором."

Словно обезумев, Аспар рванул вперёд, обрушив град ударов Пронзателем, и заставил курфюрста пошатнуться. Людендорф поскользнулся на мокрых от крови камнях и, окончательно потеряв равновесие, упал. Отчаянно он попытался отползти от Владыки Зверей, но тот поставил копыто ему на грудь, вдавливая панцирь и прижимая выборщика к земле. Лезвие Пронзателя воткнулось в бок курфюрста, с шипением протыкая броню и плоть. Людендорф закричал от боли, когда его живот лопнул, словно перезрелая дыня.

— Теперь Аспара! — проворчал зверолюд, пинком отбрасывая умирающего. Другие зверолюди разразились триумфальными воплями, рёвом и лаем, и Аспар, тяжело дыша, поднял копьё в победном жесте.

С наполнившимися кровью глазами, с грохотом его неровно бившегося сердца, стоящим в ушах, Людендорф поднялся на ноги. Кишки свободно повисли на руке, которой он зажимал распотрошённый живот, его пальцы вцепились в застёжки брони. Ему едва хватило сил, чтобы удержать меч, когда он, спотыкаясь, направился к огромному зверю, триумфально поднявшему над головой своё адское оружие.