— Нет, старший, скорее, помощники немного уняли мою наглость мудрыми советами.

Прошёл вдох, два, пять, десять, а дух и не думал отвечать. Ощущая, как всё застыло на краю, вот-вот качнётся и разрушится, я облизнул пересохшие губы и выбросил на стол самую большую ставку, которую мог.

— Старший, в день, когда мы расстались, вы сомневались в себе и во мне. Вы назначили мне испытание, чтобы проверить сразу всё и всех. Я прошёл ваше испытание и хочу поговорить с вами, я хочу получить ответы, — даже это, даже моя очередная наглость не прервали молчание духа. Я невольно дёрнул щекой, злясь, и нажал ещё сильней. — Разве вы не ждали моего возвращения?

Только через пять вдохов раздался ответ:

— Залетайте… Гости.

Седой выдохнул за моим плечом, а Пересмешник напомнил о себе, только когда мы пересекли незримую черту города, когда оказались по ту сторону камней края водопада. Он с наслаждением застонал:

— О Небо! Насколько же здесь приятней находиться, чем снаружи. Какое облегчение.

Седой тут же взъярился:

— Прикуси язык. Много слов приносят лишь беды. Хороший слуга не проронит ни слова в гостях.

— А ещё, хороший слуга и хороший гость не использует уловок в чужом доме!

С этими словами Изарда с нас, вернее, с Седого и Пересмешника, буквально сдуло невидимость. Я отчётливо ощутил этот тугой удар духовной силы и отчётливо услышал его басовитый звук.

Седой, а через миг и Пересмешник согнулись:

— Просим прощения, старший. Мы опасались чужих глаз, не ваших.

Пока они кланялись, Изард появился сам. Уж не знаю, отказался ли он сам от уловки невидимости или перенёсся подобно големам своего города, но вот мы были одни, а вот он стоит в десяти шагах от нас, на самом краю реки и пристально смотрит своими разными глазами, застыв, словно статуя, смотрит на меня и только на меня, и лишь волосы его шевелятся на неосязаемом ветру.

Невольно я медленно выдохнул сквозь зубы. Сколько бы силы я ни набрал, бездонная тьма силы передо мной не стала прозрачней.

— Старший, — я сделал шаг вперёд по дорожке и вновь склонился в приветствии. Раньше я лишь умерил свою наглость, сейчас же именовать иначе эту бездну мощи у меня язык не повернулся. — Вы приказали убить мне как можно больше сектантов.

Похоже, сумел подобрать верные слова, чтобы заставить его прервать молчание.

— И ты убил их сотни, собрав хорошую жатву.

— Вы сказали мне отыскать Зал Стражей на Поле Битвы.

Синий глаз на миг сверкнул, налившись сиянием.

— И я вижу на тебе отметку Среднего Испытания и щедрые награды от младшего духа.

— Вы сказали мне вернуться, и я вернулся.

— Только занялся своими делами, не спешил возвращаться именно ко мне, зато прислал посыльного с угрозами.

— Прошу прощения, старший, я вынужден был следовать правилам, установленным Императором Рамом Вилором.

На этот раз сверкнул алый глаз.

— Так следовал бы им и дальше.

— Надоело, — многозначительно уронил я и добавил. — Как и вам.

— Что ты можешь знать о том, что мне надоело?

— Как я могу об этом не знать, если вы не сдерживались в прошлый раз, обвиняя меня в чужих грехах, и не сдерживались, выдавая эти грехи за мои прегрешения, — Седой позади едва слышно шикнул, но мне сейчас было не до него и не до его советов, мне нужно было любой ценой уговорить духа. — Отсутствие связи между городами, пропуск сектантов в Империю, — надеюсь, ничего не дрогнуло у меня на лице при следующих словах, — союз с ними, нарушение добродетелей идущих, использование таланта ради наживы, — не слыша ответа, уточнил. — Что-то забыл?

— Всё такой же наглый, — алый глаз духа засиял сильней.

На этот раз едва слышный звук издал я, встречая грудью давление духа. Но с прошлой наши встречи я вырос в силе, поэтому устоял. Или же дух давил не так сильно. Пока не так сильно.