Река Душ - Павел Каратанов (2025)

— Я не знаю. Возвышенные сами нас находят, если мы им нужны, — озадаченно ответил «огурец», он в их паре оказался самым быстро соображающим, «кактус» не успевал ответить первым и от этого сильно нервничал.

— Жалко, жалко. А может вы знаете как зовут высшего и как его найти? — вдруг «осенило» Клавдию.

— Его имя Тёмный Властелин, а живёт он в Твердыне, это все знают, — быстро, быстро, стараясь успеть ответить первым, затараторил «кактус».

— Ух ты, у вас и Твердыня есть⁈ Как вам повезло-то! Вот бы и нам на неё посмотреть. А где она находится? — всплёскивая руками и разворачиваясь к «кактусу» продолжила разговор Клавдия.

— Властелин живёт в Твердыне, что высится в мёртвых землях, оттуда он командует армией, чтобы убить всех врагов и захватить все их земли, присоединив весь мир к Империи Тьмы, — без запинки и на одном дыхании выдал нам «огурец» главную военную тайну.

— Но мы долго шли по мёртвым землям, а Твердыню так и не встретили… — глубоко вздохнув и с грустью в голосе продолжила Клавдия.

— Так вы из армии, и, наверное, потерялись? — спросил «кактус».

— Вам нельзя в наши земли, это запрещено, армия живёт в мёртвых землях, — тут же продолжил «огурец».

— Дак мы в ваши земли и не идём, нам в Твердыню надо, заблудились мы, — тут же нашлась Клава.

— Твердыня высится в мёртвых землях, — важно повторил «кактус», — а нам в мёртвые земли заходить запрещено, там живёт только армия.

— То есть, указать направление как идти к Твердыне вы не можете? — уточнила Клавдия.

— Нет, как мы покажем, если там не были? — удивился «огурец».

— Ну ладно, ладно. Давайте хоть просто поболтаем, нам очень интересно как живут обычные сущности, — перешла на обычный ровный тон Клавдия.

Я в разговор не вмешивалась, Клава вела беседу хорошо и непринуждённо, мы узнали много ненужных подробностей из жизни «кактуса» Киду и «огурца» Пири, жизни мирной и размеренной, о войне никакого представления не имеющей, в ответ рассказали им о мёртвых землях, пустыне и молниевых тучах, пусть боятся. Прощались с нами долго и с грустью, — «Как жалко, что вы из армии и не можете остаться, с вами так интересно», получая в ответ — «И нам жаль, что так мало поговорили, но оставаться запрещено, служба зовёт».

— Ты смотрела и слушала. А мне что-нибудь скажешь, задумчивый командор? — спросила у меня Клавдия, когда мы отошли от местных на полкилометра.

— Мне приходит на ум только слово «резервация». Тихая охраняемая территория проживания аборигенов, но выйти за её пределы они не имеют права. Причём ни защититься от произвола охранников, ни что-либо решать в своей жизни они также не могут, инструменты отсутствуют.

— Согласна на все сто, взлетаем и ищем Твердыню? — продолжила Клавдия, доставая Стерву и усаживая её себе на плечо.

— Да, полетели отсюда, — я тоже добыла Жабодава из «Клайма» и взяла его под мышку, — отдалимся от границы километра на три и будем следовать вдоль неё на север. Если это и правда «Твердыня», то видно её должно быть издалека.

Линия боевого соприкосновения пролегала по землям Вэпэ с юго-запада на северо-восток, потратив шесть дней, мы пролетели её всю, но обнаружить Твердыню так и не смогли. Требовался новый источник информации и, на этот раз, я решила брать «языка» из армейских рядов. Хотелось бы оружейника, но он мог быть разговорчивым, только при отключенном старшем сержанте, так что лучше брать их обоих.

Летали мы теперь красиво, конечно, не так грациозно, как птицы, но на два стремительных утюга, разрезающих воздушные массы, мы вполне тянули, думаю, что даже очень стремительных, так как до грозового фронта мы добрались всего за световой день. Не мудрствуя лукаво, мы нашли самый большой и высокий холм, я спрятала Жабодава в «Клайм» и пробурила в холме полутораметровую сквозную дыру.