Гарри Поттер и заклятие смерти - Константин Риндевич (2025)

— Мистерам Уизли, Лонгботтому и Забини предстоит остаться в лазарете до вечера. Мисс Булстроуд и Гринграсс почти не пострадали, слава богу, они отпустили мётлы до того, как влетели в вашу кучу-малу. Совсем бы задавили бедных девочек!

Скорее мисс Булстроуд задавила бы их всех вместе. Гарри ничего не имел против крупных людей, но давайте смотреть правде в глазе, из него, например, дух бы она выбила запросто, особенно впечатвшись на скорости метлы. Ему и Невилла, впрочем, хватило. Не то чтобы его кто-то спрашивал.

— А вот мистеру Малфою весьма не повезло, — между тем укоризненно покачала головой мадам Помфри. — Ему придётся остаться в лазарете по крайне мере на весь завтрашний день.

Если Гарри правильно помнил, это был тот парень, которого первым снесло мётлами, и которому Поттер в поезде хорошенько врезал ни за что. Бедолага, он всё время оказывается не в том месте не в то время. Надо будет обязательно извиниться перед ним при случае.

* * *

Приближался Хэллоуин. Гарри всегда его не любил.

После этого года? Просто ненавидит.

Глава 20. Три-С

Приближался Хэллоуин. Гарри всегда его не любил. Сложно любить день, в которых погибли твои родители, особенно если для всех вокруг, кроме семьи, это долгожданный праздник. Надо надевать костюмы чудовищ и веселиться! Сладость или гадость! Все дела, да.

Гарри не мог избавиться от тёмной мысли, что все вокруг радуются смерти его мамы и папы.

Джестеры никогда не украшали дом на Хэллоуин, собирались — иногда вместе с мистером Эльгаузером и Эмили — в гостиной, вспоминали старших Поттеров, особенно Лили. Тётя Пэт к концу посиделок при свечах — свет не зажигали, чтобы не привлекать внимание шатающихся по улице детей, — напивалась и начинала бессвязно бранить сестру за раннюю смерть. Хотя Гарри всего пару раз досиживал до этого времени, предпочитая тридцать первого октября пораньше лечь спать. Родители никогда не снились.

И дверь у Джестеров в этот вечер никогда не отпиралась.

Для магов же Хэллоуин последние десять лет был ещё и днём победы над Тем-Кого-Нельзя-Называть, что делало этот день для Гарри ещё более неприятным. Правда, в Хогвартсе, как он узнал, праздник ограничивался украшением Большого Зала и пиром после уроков тридцать первого октября. Ну и печёной тыквой, да.

Понимая, что если просто внаглую не прийти на пир будет, пожалуй, чересчур, Гарри решил предупредить профессора Макгонагалл как своего декана. Для этого он и задержался после трансфигурации ближе к концу октября.

— Хорошо, — поджав губы, сказала заместитель директора, выслушав Поттера. Ей явно не нравилась идея мальчика, и она видела в этом какое-то страшное нарушение дисциплины, но и возразить что-то на его слова ей было нечего. В конце концов, женщина не могла не понимать его чувства, с её-то опытом. — Можете остаться в гостиной Гриффиндора, я предупрежу эльфов, чтобы они принесли вам еду. Если вы захотите поговорить о родителях или посетить их могилу, можете смело обращаться ко мне.

— Спасибо, профессор, мэм, — искренне поблагодарил Гарри. Честно говоря, о еде он как-то даже не подумал. О идее посетить могилы родителей тоже, да и вообще не чувствовал себя готовым к такому. Возможно, через пару лет?

— Не стоит, мистер Поттер, — кивнула профессор Макгонагалл, принимая благодарность, — У вас есть что-то ещё, нет? Тогда вам стоит поторопиться на следующий урок. Хорошего дня.

Тридцать первое октября не задалось с самого начала. Профессор Флитвик решил, что пора дать им первое настоящее заклинание, Вингардиум Левиоса, заставляющее предметы летать. Был, конечно, уже Люмос и парный к нему Нокс, но маленький огонь на кончике палочки — это всё-таки не то.