Кивнув на прощание, Эдгарс вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Тем временем, Борис обошёл кровать и уселся на стул, согретый стариком. Наклонившись ко мне, кудрявый улыбнулся. Он заглянул в мои мутные глаза и со всей искренностью произнёс:

— Ты свободна.

Я выдохнул дважды: первый раз про себя, второй — в живую, выгнав весь воздух из лёгких.

— Но куда ты пойдёшь? У тебя есть карта? Ты хотя бы знаешь, откуда приходят «кровокожи»?

— Можешь не переживать за меня. Я уже не маленькая девочка, дорогу найду.

— Я восхищаюсь твоей упёртостью! — Борис хлопнул в ладоши, а потом резко обрушил их на свои колени, выбив громкий хлопок. — Только мне очень жаль, что она упечёт тебя в могилу! Дура безмозглая!

После этих слов он резко вскочил со стула, словно ему в жопу впился кол, и, наклонившись ко мне, неожиданно схватил меня за шею и начал душить. Я сразу же начал задыхаться. Глотку сдавило с такой силой, что у меня чуть глаза не вылезли наружу.

— Я бы мог прикончить тебя в любой момент, — говорит он, — но не стал. Сжалился!

Продолжая меня душить, он говорит:

— У тебя есть дар!

Я хватаюсь за его могучие ладони. Хочу их оторвать от себя, но в них столько сил, что если их и получится вырвать, то только с куском моей шеи. Когда мой язык вываливается наружу, а из глубины горла урывками вырывается кряхтение, он выпускает меня. Плюхается обратно на стул. Достаёт свёрток и блестящую коробочку. Закуривает. Окурок, оставленный про запас в прошлый раз, издаёт приятное шипение. Комната быстро наполняется ароматом терпкого табака.

— Я не держу тебя, — говорит Борис, закидывая ногу на ногу. — Можешь идти куда угодно. Дорога одна. Но знай, по этой дороге ты далеко не уйдёшь. И там тебя никто не будет душить. Потом сама вернёшься к нам, только либо опухшей, заплывшей гнойными волдырями, либо «Труперсом», а там поверь, мы церемониться не станет, снесём тебе башку, а кожу пустим на новое оружия. Только представь себе, как твои отрезанные сиськи будут служить материалом для изготовления наконечников для стрел. Представила? Ну и как, понравилось?

Всё это время я тяжело дышал, смотря кудрявому в глаза. Его широкая грудь надувалась сквозь боль, а когда он выпускал дым, было слышно покашливание, которое он пытался скрыть, накрывая ладонью губы.

— Помоги нам, — говорит он. — С твоей помощью мы сможем одолеть эту напасть. Очистить леса! Спасти деревню! Спасти людей. Понимаешь?

— А сами вы почему не можете? Для чего я вам? Я всего лишь девчонка.

— Их логово не так то просто найти. Собаки не справляются. А если и берут след, то сходят с ума, стоит им только углубиться в лес. Нам надо понять, что с ними происходит. Что они чувствуют! Почему начинают вдруг скулить и ссаться под себя! Что? Что их так сводит с ума?

— Если я помогу вам, вы поможете мне выйти на след «Кровокожих»?

— Тебе честно ответить?

После того, как я кивнул головой, он сказал:

— Это самоубийство. Даже если ты выследишь их, что ты будешь дальше делать? Сразишься с ними?

— Я… Я пока не знаю.

— Она не знает! — с сарказмом кинул кудрявый. — А что ты знаешь? Что вам в вашей замшелой деревушке рассказывали про них?

— Ничего…

— Вот именно! Ничего вы о них не знаете, но уже готовы лезть в драку! Сама понимаешь, что это дурость? Полнейшая дурость!

В его словах была истина, но когда ты ослеплён гневом, особо не задумываешься о последствиях. Ты просто ебашишь, желая, чтобы поскорее душевная боль унялась. Отпустила тебя, вернув в руки обычную жизнь. Без боли, без мучений. Я просто хочу вернуть себе свою спокойную жизнь! И всё…

Смотря на меня, кудрявый вдруг задирает бровку и говорит:

— Но я не могу не отметить одну вещь.

Он закидывает руку за спину. Что-то там нащупывает. А когда возвращает руку на место, у него в ладони зажат мой рюкзак. Запустив руку внутрь рюкзака, он вытаскивает маску.