Я выскальзываю из-за стола, нуждаясь в ванне, когда Финниан и Кейден объявляют, что принесут нам еду. Дымящаяся вода ласкает мои ноющие мышцы, и голод — единственное, что мотивирует меня двигаться. Если бы я могла есть в этой ванне, я бы никогда не ушла. Я улыбаюсь про себя, когда замечаю на подносе свои любимые мыла и масла и намыливаюсь, пока моя кожа не становится розовой. Кейден упомянул, что у него есть палатки, размещенные вдоль границы, и, полагаю, в каждой из них есть вещи, которые принесут мне комфорт, поскольку они не открывались. После комнаты, которую он спроектировал для меня в своей обычной палатке, я не должна удивляться.

Я надеваю изумрудный свитер и черные хлопковые брюки, которые я полюбила за последние несколько недель, которые Саския, должно быть, схватила перед тем, как прийти сюда. Одежда Кейдена слишком удобна, чтобы ей сопротивляться. Я стряхиваю капли воды с волос и направляюсь обратно к столу, наполняя легкие ароматом изысканного мяса, приправленного ароматными травами, овощей, гармонично вплетенных в это кулинарное произведение, и восхитительного маслянистого картофеля, который манит своим теплом и уютом.

Кейден наполняет тарелку, ставит ее передо мной, когда я сажусь рядом с ним, и кладет руку на мой стул, время от времени поглаживая мою спину. Я поняла, что он не может держать свои руки подальше от меня слишком долго.

— Что произошло в драконьем зале? — спрашивает Райдер. — Я предполагаю, что все прошло хорошо, учитывая, что сейчас вокруг этой палатки кружат пять зверей.

— Ну… и да, и нет. Синяки на моем торсе и ноге, они от драконов, — отвечаю я, сделав глоток сидра. — Но Сорин, тот что зеленый, сжег для меня несколько солдат.

— Она скромничает, — вмешивается Кейден. — Она уничтожила батальон за считанные секунды. — Я нежно улыбаюсь воспоминаниям и посылаю любящее поглаживание по связи Сорину.

Райдер насвистывает.

— Напомни мне не злить тебя.

— Они разобрали замок на части, когда ты сняла цепи? — спрашивает Финниан.

— Кейден его взорвал, — отвечаю я.

Саския стонет.

— Ты слишком много интересуешься взрывчаткой.

Кейден сжимает в кулаке свою пинту, ухмыляясь.

— Я твердо верю в расширение своего набора навыков, чтобы стать настолько смертоносным, насколько это возможно.

Море смеха охватывает нас, и я расслабляюсь в присутствии друзей. Каждый человек в этой палатке изменил меня в каком-то смысле, без вопросов принял меня в свою жизнь и не просто открыл запертые двери вместе со мной. Они помогли мне уничтожить двери и сжечь их вдребезги. Мы вместе шли навстречу опасности и возвращались сильнее.

У меня есть мои драконы и место, где я не чувствую необходимости притворяться. Быть рядом с людьми, которые искренне принимают тебя, — это чистая магия.

Мои веки тяжелеют, а усталость проходит за день до того, как я буду готова. Завтра мы вернемся в замок, но никто из нас не готов к поездке в Верендус. У главной палатке есть четыре пристройки, одна из которых, свободная спальня, которую сейчас занимает Финниан, что оставляет мне…

Кейден целует мои костяшки пальцев.

— Комната слева, ангел.

— Не так быстро, солнышко. — Райдер привлекает внимание комнаты. — Тонкие. — Он указывает на меня. — Стены. — Говорит он указывая на Кейдена.

— В следующий раз, когда у тебя возникнет мысль, дай ей побродить в голове в течение десяти секунд, прежде чем говорить, — говорит Кейден.

— Тонкие стены! — повторяет Райдер.

— Ревность тебе не к лицу, дорогой.

Райдер смотрит поверх своего эля, прежде чем толкнуть плечо Кейдена. Боги, эти двое препираются, как старая супружеская пара. Но достаточно одного взгляда между ними, чтобы понять, что они сделают все друг для друга.

Финниан встает со своего стула и обнимает меня за плечи, чтобы отвести в комнату Кейдена.

— Я займусь ей, пока ты купаешься, Велес. Она, прежде всего моя девочка.