Бойся пламени - Оливия Дарлинг (2025)

Кивая, я завязываю коричневый плащ вокруг шеи и перекидываю сумку через плечо. Напряжение в палатке почти удушающее. Мы все знаем об опасностях этой миссии, но я не сосредотачиваюсь на падении, я сосредотачиваюсь на возможности полета.

— Я поеду с тобой на границу и заберу лошадей обратно, — говорит Райдер, но Финниан и Саския тоже встают, и на их лицах отражается беспомощность. Я бы чувствовала то же самое, если бы сама была на их месте.

Пятеро из нас едут к поросли деревьев рядом с лагерем. Они такие густые, что сквозь ветви едва ли просачивается лунный свет. Мы молчим, ведя лошадей через журчащие ручьи, поваленные деревья и огромные корни, выглядывающие из земли, словно паучьи лапки.

Кейден поднимает руку, давая нам знак остановиться. В лесу жутко тихо, поэтому легко услышать прерывистое дыхание Финниана, когда он останавливается рядом со мной рядом со мной. Он обнимает меня в тот момент, когда мои ботинки касаются земли, и я вдыхаю его запах. Финниан выглядит как осень, но пахнет как лето. Быть окутанной объятиями человека, который стал моей семьей, когда я чувствовала себя совсем одинокой, одно из моих любимых ощущений.

— Ты ведь не забыла принять тоник в этом месяце, да? Ты склонна забывать заботиться о себе, когда перегружена. Ты не сможешь выпить тот чай, который помогает от судорог, пока ты в Имирате, а руки иногда трясутся от боли, так что ты не сможешь прицелиться.

— Я приняла тоник, — мягко говорю я, чтобы успокоить его бормотание. — Я вернусь раньше, чем ты успеешь оглянуться.

— Завтра, идеальный вариант. — Я отстраняюсь от него, чтобы вытереть слезы с его веснушчатых щек, но он, должно быть, замечает ожидание на моем лице, потому что его руки опускаются, и он спрашивает: — Что случилось?

— Ты мой брат во всех отношениях, которые имеют значение. — Мои глаза уже начали гореть. — В верхнем ящике есть письмо…

— Нет.

— Это просто мера предосторожности.

— Элоин, нет. — Он проводит руками по волосам, словно готов закричать. — Я не могу думать о том, что могу потерять тебя.

— Я вернусь к тебе. Я всегда возвращаюсь. Но мне нужно быть уверенной, что ты в безопасности, на случай если что-то пойдет не так. — Я говорю спокойно, стараясь утешить первого человека, который когда-либо заставил меня смеяться. Первого, кто показал мне, что значит по-настоящему жить. Нам никогда не нужны были узы крови, чтобы считать себя братом и сестрой, и я знаю, что ту связь, которую мы создали, я унесу с собой в загробную жизнь или в следующую, когда придёт время.

— Я люблю тебя, Элли. — Он прижимается губами к моему лбу. — Так сильно. Не заставляй меня узнать, что значит жить без тебя.

— Тебе не придется. — Он научился жить без семьи один раз, и я не позволю ему пройти через это снова. Я сделаю все, что потребуется, чтобы вернуться к нему.

Саския прижимается к Кейдену, и я знаю, что он изо всех сил старается ее утешить, но неловкий способ, которым он гладит ее по голове, снимает напряжение в нашей группе. Она не отстраняется, пока не слышит, как мы приближаемся, и бросается ко мне, крепко обхватывая руками мою шею.

— Увидимся, когда ты вернешься домой. Я не потерплю другого исхода.

Я крепко ее обнимаю.

— Начинай планировать, где мы купим зимний гардероб.

В ответ она тихонько смеется.

— Увидимся, Атарах, — говорит Райдер, когда я отпускаю Саскию. — Не дай ему там умереть.

— Ее сумасшедшие ножи, вероятно, убьют меня раньше, чем это сделает Имират, — говорит Кейден, снова взглянув на часы. — Тебе следует вернуться.

Райдер выглядит так, будто хочет поспорить, но кивает. Он и Кейден пожимают руки и хлопают друг друга по плечам.

— Скоро увидимся, брат.