За Тихим Доном - Вийя Шефф

— Странный парень…

— Этот? — протянул фото Плотников.

— Подождите, я очки возьму, не вижу ничего, — отошла старушка и вернулась в очках.

— Да, он! Он Машу к двери прижимал.

— Спасибо за помощь!

— А что случилось-то?

— Ничего страшного. Надеемся… До свидания!

— До свидания… — проговорила расстроенная соседка.

— Интересно получается. Сразу после возвращения из армии он приходит к бывшей возлюбленной, потому что узнает о её свадьбе. Угрожает. А через неделю они мило общаются на благотворительном ужине? Мы что-то пропустили? — Спрашивает напарника Семён.

— Не знаю… А если Казакову показалось, что общение было непринуждённым? Не скандалить же на таком мероприятии.

— А чей фонд организовывал вечер?

— Белый аист, — посмотрел в интернете на планшете.

— Адрес посмотри. Проверим. На таких вечерах куча прессы и фотографов, должны быть какие-то записи или фото, где они могли мелькнуть.

* * *

— Конечно, у нас всё снималось. Только телевидение было на основном вечере, на ужине только два фотографа, — проводила к себе в кабинет Глухова, глава фонда.

— А можно посмотреть фото.

— Конечно, сейчас найду папку, — открыла ноутбук и нашла один из файлов.

— Вот. Смотрите.

— Коль, глянь, — отодвигает к нему компьютер.

— А вы видели сына Казакова на вечере?

— Ну, естественно. Они у нас постоянные гости. Меценаты, — откинулась в кресле Глухова, поправляя волосы.

— Случайно не заметили, общался ли он с девушкой?

— Он много с кем общался. А вот с девушкой… Ах, да… Была… Красивая очень. Но…

— Что но?

— Платье на ней странное было. Знаете, такое… Как чехол. Поэтому я её и заметила.

— Нашёл, — повернул Авдеев экран к напарнику.

На фотографиях Шолохов и Клинская чокаются бокалами с шампанским и о чём-то разговаривают, на другом фото он нежно касается рукой её лица.

— Да, это она. Только я не помню с кем пришла эта гостья.

— С Норманом. Это его невеста. Была, по крайней мере…

— Да-да…

Глава 17

— Доброе утро! — присаживаюсь на крылечко рядом с Шолоховым, который потягивает ароматный кофе из большой кружки.

— Доброе… Как спалось?

— Отлично. Не думала, что буду спать без задних ног после всего произошедшего.

— Я тоже не думал, что ты так быстро смиришься с участью пленницы. Кофе?

— Да. Я сейчас, — сбегала в дом за чашкой.

Шолохов налил мне из кофейника кофе и протянул шоколадный батончик.

— Почему ты решил, что я смирилась? — продолжила начатый разговор.

— Ты не выглядишь расстроенной.

— Если ты не можешь изменить ситуацию — измени своё отношение к ней, — откусила кусочек лакомства с орехами.

— Слышал где-то, — бросил косой взгляд на мою грудь.

— Станислав Ежи Лец. Проще говоря — прими и живи с этим, от тебя всё равно ничего не зависит. Я не могу покинуть это место, не могу связаться с родными, от тебя избавиться тоже не могу. Выход один — смириться.

— Ты хочешь от меня избавиться? — посмотрел, прищурившись, кольнув взглядом.

— Немного. Но без тебя я здесь не выживу. Придется терпеть. А ещё ты варишь вкусный кофе.

— Ну, хоть на этом спасибо, — посмеялся, отворачиваясь от меня. — В бане теплая вода. Если хочешь, можешь помыться. А я пойду, кое-что в сарае посмотрю, — поднялся. — Ты готовить умеешь? — посмотрел пристально.

— Не очень…

— Значит, придётся учиться. И не гоняй так больше, — показал на кружевной лиф пижамы, через который видна грудь. — А то я за себя не отвечаю.

Я и забыла, что она ничего не скрывает. Но красивая: приятный кремовый цвет и шелковистость. Выбрана с любовью. От одной мысли, что он прикасался к ней, у меня что-то щелкает в голове и становится жарко.

Назло ему нахожу в вещах "для Маши" бикини и короткие шорты, которые немного маловаты и облегают слишком плотно мою попу.