Моя лучшая студентка - Алена Энн

— Обалдеть… Кто бы мог подумать… Вот тебе и мышка! — слышится со всех сторон тихое перешептывание. Цепляясь взглядом за десятки листовок, лежащих на столах одногруппников, я, выпрямив спину, прохожу к своему столу. Где сидит разъяренная Лера.

— Что это за фигня? — тут же яростно зашептала она, протянув мне листовку, — Почему я узнаю об этом так? Почему ты мне ничего не сказала?

— Не о чем тут говорить!

— Я не осуждаю тебя, Нина, но я думала, мы друзья. Скрывать такое!

— Какое «такое»? Между нами ничего нет!

— Нина, я ведь не дура, могу сложить два плюс два. Ты последнее время светишься вся бегаешь, скрываешь в кого влюбилась, а еще все эти ваши игры в гляделки, думаешь, я не замечала, как вы смотрите друг на друга? — на мгновение Лера замолчала, а потом удивленно округлила глаза. — Господи, тот случай, когда тебя потеряла мама! Ты оговорилась, что была с Максимом Алексеевичем! Так ты на самом деле была с ним!

Упертость подруги заставляет меня изо всех сил стиснуть зубы.

— Прекрати, Лера, я не спала с ним!

— Это твое личное дело, я же сказала, что не осуждаю тебя, — осторожно проговорила подруга, и я поняла, что она мне не поверила, от этого на душе стало так больно. От Леры я такого не ожидала! — Нина, прости, если обидела!

Но ответить я не успела, совсем рядом раздался полный триумфа голос Никифоровой.

— Ну что, Егорова, поведай нам каково это быть преподавательской подстилкой?

И тут я не выдержала. Резко подскочила, машинально сжав руки в кулаки. Сейчас мне отчаянно хотелось врезать со всей силы по этой мерзкой физиономии. Столько времени она издевалась надо мной! Но кулаками тут ничего не добьешься, кроме унижения своего собственного достоинства. У меня возникла идея получше. Мысленно сосчитав до пяти, я просто улыбнулась, чем ввергла Анжелу в ступор.

— А в чем дело, дорогая? Завидуешь, что я тебя опередила? Мне очень жаль, ты не в его вкусе!

Лицо Никифоровой покрылось алыми пятнами. Стиснув руки в кулаки, она сделала шаг вперед, но тут же остановилась, потому что со своего места подскочила Лера, как всегда готовая защищать меня. Все вокруг изумленно притихли, и я не знаю, что бы произошло дальше, если бы в кабинет не вошла преподавательница.

— Нашла, чем гордиться, Егорова, — холодно произнесла она, и я застыла от ужаса всего происходящего. Анна Павловна все слышала… — Не ожидала. Очень разочарована!

Ее взгляд был полон осуждения и разочарования. Я больше не могла выносить всего этого позора. Не сдержавшись, подскочила с места, схватив свой рюкзак, и пулей вылетела из аудитории. Однако, убежала недалеко. Почти сразу же врезалась в твердую грудь… Димки… Мы замерли, не произнося ни слова. Дима крепко сжал в руке чертову листовку, и его лицо исказилось от боли.

— Как ты могла? — тихо произнес он. — Я думал, что до сих пор страдаешь по Холодову, поэтому и дала мне от ворот поворот, а оказалось…

— Дима, это не то, что ты думаешь! — отчаянно выдохнула я, ощутив, как по щекам бегут горячие слёзы. — Всё не так!

— Солнечная семнадцать…, - только и смог произнести Дима в ответ. Сунув мне в руки листовку, тыкнул пальцем в табличку, что висела прямо позади нас. — Солнечная, мать твою, семнадцать. Ту ночь ты провела с ним.

— Да не спала я с Корниловым! — гневно зашипела я, вырвав листовку из его рук, и швырнув в лицо. Отчего-то мое безудержное отчаяние сейчас сменилось гневом. Мне было ужасно больно и обидно от того, что самые близкие люди, которые, казалось бы, знают меня лучше, чем себя, поверили во всю эту наглую ложь. Зарычав, Димка больно стиснул мои плечи, в два шага прижав меня к стене.