Надин предстоящий матч не интересовал вовсе — она оживлялась только во время тренировок, когда на поле выходил Лэнс. Она вспоминала его ласки, все безумства их короткой связи. Теперь она лишена радости их встреч. Осталась только супружеская жизнь — холодная, угрюмая и бесконечная война без победителя. Надин уже сомневалась — стоит ли продолжать свое существование в качестве миссис Хильер.

Команда играла в полуфинале первой группы против французов. К концу первого периода американцы вели 8:4.

Джордан играл агрессивнее, чем обычно; Слоун чувствовала его крайнюю нервозность и тряслась от страха.

— Что он хочет доказать такой игрой? И кому? — недоумевала Слоун, сидя на трибуне рядом с Дасти.

— Свое превосходство… Этому Жюльену.

— Кому?

— Жюльену Ришо — французской «тройке», — пояснила Дасти. — Он мешает Джордану атаковать.

Слоун нервно рассмеялась.

Мяч был у Джордана. Ему наперерез скачет Ришо. Нет, это невыносимо. Джордан не рассчитал маневра: на полном скаку обе лошади столкнулись, всадники рухнули на землю.

Вот она — беда!

…Слоун ждала в приемном покое приговора врачей.

Ян принес Слоун чашечку кофе. Пить не хотелось, и она вежливо поблагодарила Яна.

Отошла к окну, оглянулась, не видит ли ее кто-нибудь, и украдкой положила в рот таблетку — теперь она будет сильнее.

— Миссис Филлипс?

Слоун резко обернулась. Это врач из приемного отделения.

— Я миссис Филлипс, — произнесла Слоун дрожащим голосом. — Мой муж…

— Он вернется к вам целым и невредимым, — улыбнулся доктор. — Если хотите его увидеть, пойдемте со мной.

Слоун одним глотком выпила кофе и поспешила за врачом.

— Мы перевели вашего мужа в палату. Ему придется пробыть здесь несколько дней, — говорил по дороге врач, — но… после выписки, я настоятельно прошу вас, уговорите его не играть в поло, хотя бы какое-то время.

— Слава Богу, спасибо тебе, Господи, что ничего страшного, — шептала Слоун.

— Что вы сказали? — переспросил доктор.

— Нет, ничего. А все же, доктор, что с ним?

— Повреждены три ребра, несколько ушибов. Лучшее лекарство для вашего мужа — отдых, полный покой. Чем дольше — тем лучше. Впрочем, знаю я этих игроков в поло — и недели не полежат спокойно. Если, конечно, случай не смертельный, — пошутил он мрачновато.

Слоун, огорчившись, сделала вид, что не услышала шутки.

— Увы, — вздохнула она, — наверное, мне не удастся долго удерживать его в постели.

— Как ты себя чувствуешь? — Слоун наклонилась над Джорданом и ласково поцеловала его.

Она пододвинула кресло к кровати и села рядом, взяв его правую руку в свою.

— Лучше, чем считают доктора. Если бы ты знала, через сколько мудрых медицинских машин меня пропустили! Рентген, сканирование — никто, нигде и никогда не собирал обо мне такой подробной информации.

— Терпи, дорогой, так надо. Они поставят тебя на ноги.

— Да-да, конечно, — хмыкнул Джордан.

— Послушай, Джорди, врачи сказали мне, что тебе необходимо на какое-то время бросить поло. — Джордан упрямо молчал. — Пойми, ты должен, Джордан.

Тут в палату влетела Джилли.

Слоун встала, готовая к борьбе с соперницей.

— Что вам угодно? — высокомерно спросила она.

— Мне нужно поговорить с Джорданом наедине, если вы не возражаете, — вежливо ответила Джилли.

— Нет, возражаю, — отрезала Слоун. — А самое лучшее немедленно уходите отюда. Вас никто, кажется, не приглашал.

— Никуда я не уйду, пока не переговорю с Джорданом, — упрямо повторила Джилли.

— Хорошо, Джилли, — вмешался Джордан, — скажи нам обоим, зачем ты пришла?

Джилли молча переводила взгляд со Слоун на Джордана.

— Макс здесь, — процедила она сквозь зубы.

— Я знаю, ну и что?