Единственная - Норма Бейшир (1994)

Когда Джордан вернулся, Слоун спала, громко посапывая. Слишком громко. Подойдя к кровати, он заметил на ковре что-то яркое. Желтая капсулка!..

— Черт побери, — прошептал он, — я-то думал, что обнаружил все.

Увидел и пустую бутылку из-под ликера — внутри не осталось ни капли.

— Опять таблетки… Сколько же она выпила на этот раз?!

И волна страха окатила его: вдруг Слоун не проснется?! Надо поскорей разбудить ее, разбудить!

Он стал трясти Слоун за плечи.

— Просыпайся, Слоун, вставай! Нужно встать, Слоун!

Она глубоко вздохнула, но глаз не открывала.

— Слоун, я не могу тебя оставить в покое! Проснись! Нам надо немножко пройтись!

Джордан поставил Слоун на пол, придерживая за талию, и повел в ванну — Слоун еле держалась на ногах, голова ее моталась из стороны в сторону, она что-то бормотала протестующе.

— Слоун, проснись… же…

— Дай мне поспать… немножко…

— Нет, нельзя! — орал Джордан. — Сколько ты выпила?

— Не помню. — Ноги у нее подгибались, она едва стояла.

— Сколько, Слоун? — твердил Джордан.

— Две, только две…

— Ты уверена?..

— По-моему…

— А ликера?..

— Немножко, чтобы запить…

Значит, две… Но Джордан не верил ей. Дотащив Слоун до ванны, он открыл кран с холодной водой и вместе со Слоун встал под ледяную струю. Тут, почувствовав резкий холод, Слоун закричала во весь голос:

— Я проснулась, Джордан, проснулась!

— Мне нужно знать правду! — Джордан старался перекричать шум воды.

— Вытащи меня, Джордан, закрой воду! Я в самом деле приняла только две таблетки!

— А остальное?

— Маленькую бутылочку ликера, ты его видел. Клянусь, я говорю правду!

Джордан облегченно вздохнул и выключил воду. «Слава Богу, тревога оказалась напрасной».

Но то была последняя капля.

— Слоун, давай серьезно поговорим.

Слоун еще лежала в постели, когда Джордан начал этот разговор.

— Я думала, что ты уже сказал все, что хотел.

— Не совсем.

— В чем еще дело?

— Дело в нас с тобой… Ты разве не заметила, что наши отношения заметно изменились с тех пор, как ты села на таблетки?

— Джордан, — перебила его жена, — я нашла единственный способ, как справиться со своим горем.

— Допустим… Но ты решила, как всегда, — бороться в одиночку, без меня.

— Как я могла обратиться к тебе? Женщина, которая не смогла родить тебе ребенка?..

— Слоун, ты же знаешь, что в этом мире мне дорога только ты. Не отрицаю, мне хочется иметь дом, где было бы много детей. Но если это невозможно, я смогу жить и без этого. У нас есть Тревис…

— К сожалению, этого мало.

— Для меня достаточно. Ты должна обратиться в медицинский центр.

— Не собираюсь я никуда обращаться!

— Слоун, ты сказала мне, что тебе необходимы таблетки, — без них ты не можешь прожить и дня, так? Значит, ты больна, — а лечиться отказываешься.

— Я в самом деле не могу их бросить, Джордан.

— Ты можешь!

— Пожалуйста, Джордан…

— Ты должна, Слоун, — твердо сказал Джордан, — ты должна бросить, чтобы спасти нашу семью.

Слоун еще не поняла, о чем говорил Джордан.

— Я очень люблю тебя, Слоун. Я тебя люблю так, как никого никогда не любил, но я не останусь здесь, видя, как ты ежедневно убиваешь себя.

— Джордан, я не могу… — простонала Слоун.

— В таком случае у меня нет выбора. Завтра утром я уезжаю в Калифорнию — один. Если передумаешь — найди меня. Я пошел собирать вещи.

Потрясенная, Слоун молча смотрела Джордану вслед: самые худшие ее опасения оправдывались.

Нью-Йорк, декабрь 1988

Поезд прибыл на Центральный вокзал ранним утром. Слоун подождала, пока из вагона выйдут все пассажиры, и сошла последней.