– Нужно предупредить друнгария Леонида. Вместе мы сможем…– начал было горячо говорить я.

– Вместе мы ровным счетом ничего не сможем, – грубо перебил меня Агапит. – Однако друнгария Леонида и в самом деле необходимо предупредить. Мы с тобой отправимся в одну сторону, а он с отрядом – в другую.

– Почему мы не можем сбежать все вместе?

– Нас сознательно разместили в разных частях лагеря, чтобы мы при случае не смогли сговориться и уйти вместе. Кроме того, именно мы с тобой обладаем важными сведениями, которые во что бы то ни стало нужно доставить в Трапезунд, а долг отряда – защищать нас и обеспечить безопасный отход. Теперь понимаешь?

– Да, – поспешно кивнул я.

– Сейчас ты пойдешь и отнесешь нашим людям пару бутылок вина. А для того чтобы не вызвать подозрений своим поздним визитом, дашь понять тюркам, что мне сумасбродно вздумалось даровать своим верным солдатам эту милость. Увидев друнгария, передай ему, что нас предали и на рассвете он вместе со своими людьми и лошадьми должен будет покинуть лагерь, но так, чтобы отвлечь тюрок от нашего с тобой побега. Скажи, что мы встретим его за холмом, на котором ожидали проводников от Авшара. И еще пусть Леонид позаботится о лошадях для нас двоих, иначе пешком до Трапезунда нам придется идти целую вечность.

– Как же малый отряд сможет сдержать сотню тюрок, что расположились в лагере? – усомнился я в плане Агапита.

– Я отдаю приказ, а друнгарий Леонид выполняет его. Каким образом он это сделает, не моя забота, – сухо отрезал тот.

– Но как мы сбежим из лагеря?

– Мы пойдем через лес, – не предложил ничего неожиданного Агапит. – Сколько людей, ты говоришь, охраняет наш шатер?

– Шестеро.

– Отлично, – Агапит поднялся со своего места и, проделав несколько загадочных манипуляций, которые были скрыты от меня его широкой спиной, протянул мне две бутылки вина. – Отдашь нашим стражникам, и будем надеяться, что они не удержатся от соблазна выпить на дармовщинку. Если все пройдет как надо, то к утру они будут крепко спать. А вот эти две бутылки ты передашь друнгарию Леониду. Очень прошу тебя, не перепутай!

– Не перепутаю, – уверил я Агапита и спрятал вино, предназначенное для нашего отряда, в сумку, а две бутылки, что я должен был вручить туркоманским стражникам, взял в свою правую руку.

– Справишься?

– Да.

– Тогда ступай, а мне требуется еще немного поразмыслить, – сказал Агапит и снова расслабленно развалился на мягких подушках.

Я вышел из шатра и почувствовал, как на меня пахнуло приятной прохладой ночи. Двое из тех, что охраняли шатер Агапита, шагнули в мою сторону и вопросительно уставились на меня.

– Мой господин выражает вам свою благодарность, доблестные воины, за то, что вы охраняете его покой, и в награду посылает вам вино, – сказал я по-гречески и протянул тюркам дар от Агапита.

Чепни на минуту замешкались, пытаясь понять, что именно я им предлагаю. Наконец один из наших стражников взял из моих рук вино и ответил довольно бегло по-гречески:

– Передай нашу благодарность своему господину.

Я кивнул, а про себя подумал, что нам с Агапитом следует соблюдать осторожность и намного тише говорить о своих планах, чтобы шустрый тюрок не сумел нас подслушать.

Не теряя времени, я направился к отдаленному костру, у которого устроился друнгарий Леонид с отрядом. Откровенно говоря, я испытывал серьезные опасения, что стражники окликнут меня и запретят выходить из шатра. Однако, на мою удачу, внимание тюрок оказалось поглощено вином и предвкушением не столь скучной ночи в карауле, как они ожидали.

Агапит оказался прав. Лагерь туркоман, несмотря на глубокую ночь, не спал. Не одна дюжина воинов Авшара сидела вокруг своих костров и неотрывно наблюдала за мной весь путь, что я проделал от шатра Агапита до наших людей, размещенных в дальнем углу поляны.