Наказывать не думают тебя!

124 Пусть двинутся Капрайя и Горгона{208},

Плотиной устье Арно перервут,

Пускай река свое поднимет лоно

127 И погребет в теченье буйном тут

Твоих граждан!.. Вините Уголино

В предательстве при сдаче крепостей,

130 Но за отца зачем казнить детей?

Ведь у него четыре было сына,

Которых правота для палачей

133 Была ясна!.. Вперед мы путь держали

И наконец достигли мест таких,

Где льдины новых призраков сжимали

136 Мучительно, не так, как всех других,

Они не прямо в прорубях стояли,

Но книзу головою. Слезы их

139 Другим слезам дорогу преграждали

И, заливая лица тех теней,

На этих лицах тотчас замерзали;

142 Прозрачной маской впадины очей

У них покрыты были постоянно.

Хотя привык я к стуже, беспрестанно

145 В вертепе лютый холод вынося,

И словно оболочкой роговою

На мне была покрыта кожа вся,

148 Но все же сильный ветер за спиною

Я чувствовал, проговорив: «Поэт!

Подуло ветром, кажется, за мною,

151 А думал я, что в воздухе здесь нет

Движения!..» «Придем мы к месту скоро,

Где ты увидишь сам без разговора,

154 Что значит этот ветер». В этот миг

Одна из душ вертепа ледяного,

К нам обратясь, вдруг испустила крик:

157 «О, вы, которым место здесь готово,

Вы, павшие в последний адский круг,

С моих очей тяжелые покровы

160 Сорвите вы, чтоб горести недуг

Мог облегчить я горькими слезами,

Пока опять не станут над глазами

163 Те слезы постепенно замерзать».

«Готов исполнить я твое желанье,

Когда ты правду станешь отвечать —

166 О том, кто ты, несчастное созданье.

И если с глаз твоих я не сорву

Покрова ледяного, пусть во рву

169 С тобой здесь разделю я наказанье».

Он отвечал: «Мне имя – Альберик{209},

Мой вертоград запущен был и дик,

172 Давал плоды дурные постоянно,

И финики здесь вместо сочных фиг

Я получаю». «Это очень странно!

175 Ты умер разве?» Он же отвечал:

«Я сам об этом много размышлял,

Но все ж одно могу сказать я смело,

178 Что на земле мое осталось – тело.

Таков уже последний адский круг,

Куда душа сама слетает вдруг,

181 Атропоса толчка не дожидаясь.

Чтоб поскорей кору застывших слез

Ты снял с меня, помочь тебе стараясь,

184 Я этот разрешу тебе вопрос:

Когда душа с предательством сживется,

В чем согрешить мне самому пришлось,

187 То тело в лапы беса попадется,

И он над телом властвует, пока

В нем хоть капля жизни остается,

190 И беса власть над телом велика.

Душа же человека улетает

Сюда в ледник, где вечно изнывает.

193 Взгляни на тень, которая дрожит

Вблизи меня: она сюда слетела,

А между тем души вот этой тело

196 Там, на земле, живет еще… Но вид

Его тебе известен, может статься:

Тебе пришлось с землею расставаться

199 Не так давно. Смотри: ведь это он —

Бранк д’Орио, который заключен

Давно в Аду…» «Не прибегай к обману, —

202 Заметил я, – тебе ль я верить стану,

Когда ты так бессовестно налгал:

Бранк д’Орио еще не умирал,

205 До этих пор он на земле, как прежде,

И спит, и ест, и ходит он в одежде…»

Но призрак вновь тогда заговорил:

208 «Еще Микеле Цанке не сходил