Збиг: Стратегия и политика Збигнева Бжезинского - Чарльз Гати (2013)

Бжезинский постарался опровергнуть такой взгляд сквозь розовые очки на будущую роль СССР в Европе. В частности, он усомнился в том, что «ослабление конфликта в Европе одинаковым образом скажется на отношениях европейских стран к обеим державам». Гораздо вероятнее, что США не только сохранят, но и упрочат своё присутствие, в то время как СССР будет вытеснен на обочину. Он объяснял это так: «Текущая ситуация основана на разделении Европы, и военное присутствие сверхдержав – ключевой фактор в определении их относительных позиций. После ослабления конфронтации в Европе важность военных сил уменьшится. В результате вырастет роль других факторов, таких как идеология, культура, коммуникации, политика и экономика. Во всех этих областях Соединенные Штаты имеют преимущество – причём растущее – над Советским Союзом». Далее он сравнил относительное положение обеих сверхдержав в невоенных сферах влияния и пришёл к чёткому выводу: «Вопрос заключается в том, сохранит ли вообще СССР присутствие в Европе». Подводя итоги своим рассуждениям, он сказал: «Единственная надежда для вашей страны в этом отношении – это проведение радикальных внутренних реформ, которые позволят вам принять участие в этих глобальных процессах».

Его слова, по всей видимости, произвели отрезвляющий эффект на некоторых членов советской делегации, возможно, подтвердив их собственные опасения и худшие сценарии. Конференция тихо закончилась, и участники не спеша перешли из помещения в зал для банкетов. За обедом Бжезинский сидел рядом с тремя советскими участниками, высокопоставленными сотрудниками Дипломатической академии или других институтов, сделавших карьеру в рамках коммунистической системы.

Явно пытаясь спровоцировать своих собеседников, Бжезинский ещё раз повторил, что не перестаёт поражаться различию в образе мышления советских и западных коллег: «На Западе мыслят прагматично, а здесь идеологически. Советские политологи а) выдумывают лозунги, такие как «перестройка» или «общеевропейский дом», не имеющие реального содержания, потом б) разрабатывают целую теорию о том, что значат эти лозунги без связи с реальностью, а под конец в) навязывают своё искусственное идеологическое представление обществу под видом того, что требуется этому обществу». Он добавил, что при таком мышлении Советский Союз никогда не решит свои проблемы. «Как мне это видится, такой образ мышления отчасти является результатом того, что ваша система была основана пропагандистом и любителем лозунгов. Чтобы выйти из текущего кризиса, вашей стране нужно в более явной форме порвать с ленинизмом, хотя, как я думаю, это создаст серьёзные проблемы для легитимности режима».

Его манёвр удался. С советской стороны последовала незамедлительная эмоциональная реакция и разговор продолжился на повышенных тонах. Его соседи по столу принялись защищать Ленина и достоинства Октябрьской революции, порицая Сталина за искажение революционных «глубоко гуманистических устремлений». Довольный тем, что вызвал такой спор, Бжезинский ответил:

«Но Ленин и создал условия для появления Сталина, и, фактически, сделал крайне маловероятным приход к власти в Советском Союзе кого-то, отличающегося от Сталина. Ленинизм основывался на трёх вещах – догматической идеологии, тоталитарной партии и терроре. Одно дело уважать Ленина, как политического аналитика, активиста и исторического деятеля. И другое дело игнорировать тот факт, что он, по сути, был основателем системы ГУЛАГА, обрекая на смерть тысячи людей только из-за их принадлежности к тому или иному идеологически определяемому классу. До тех пор, пока вы не осудите наследие ленинизма, оно будет препятствовать вашим реформам и мешать вашему необходимому разрыву с прошлым».