Алмаз раджи, Собрание сочинений - Стивенсон Роберт Льюис (2014)

В продолжение всего ужина говорили только о юном Жильяре. Его родители были до безумия очарованы им. Мсье утверждал, что мальчик необыкновенно умен – он, например, помнит имена всех своих соучеников. Когда же проверка этого факта увенчалась полным провалом, отец начал восхвалять его редкостную осторожность и требовательность: если его о чем-нибудь спросить, он подумает, подумает и если не знает ответа, то, «честное слово, он вам этого ни за что не скажет». Это, бесспорно, редкая осторожность! Время от времени мсье Эктор с полным ртом обращался к жене, осведомляясь у нее, в каком возрасте был мальчик, когда он сказал или сделал что-либо памятное. Я заметил, что мадам по большей части пропускала эти вопросы мимо ушей. Она не была хвастлива, зато без конца ласкала сынишку; казалось, ей доставляет тихое удовольствие подчеркивать все мелкие счастливые события его коротенькой жизни. Ни один школьник не мог бы пространнее толковать о каникулах, которые только что начались, и меньше вспоминать об занятиях, которые неизбежно вскоре начнутся. Она показала с гордостью, может быть, в сущности, мелочной, карманы сына, набитые волчками, свистульками и веревочками. Оказывается, когда она шла предлагать товары, он увязывался с нею и, если сделка заключалась, получал от выручки один су [50] . Короче, эти добрые люди вконец избаловали сынишку. Однако они следили за его манерами и бранили, когда за ужином он не всегда вел себя надлежащим образом.

В общем, я не чувствовал особенной обиды оттого, что меня приняли за коробейника: я мог сколько угодно полагать, что ем изящнее или что мои ошибки во французском языке иного порядка, нежели погрешности мсье Эктора, но в действительности ни хозяйка гостиницы, ни оба крестьянина не обращали на это внимания. В этой кухне и мы, и Жильяры выглядели одинаково во всех наиболее существенных отношениях. Мсье Эктор, пожалуй, держался свободнее и говорил со всеми развязнее, чем мы, но это объяснялось тем, что он приехал на двуколке, тогда как мы пришли пешком, Полагаю, все остальные думали, что мы умираем от зависти, видя, что не достигли в нашей профессии подобных высот.

Одно поразило меня: едва эти простые и незлобивые люди появились на сцене, как все остальные растаяли, сделались человечнее и разговорчивее. Не думаю, чтобы странствующий купец возил с собой крупную сумму денег, но мне кажется, что у него было доброе сердце. Наш свет до того полон превратностей, что, если вы найдете в человеке одно или два чувствительных местечка, в особенности же, если вы увидите, что целая семья живет в мире между собой, вы, конечно, можете быть довольны и считать, что и все остальное в этих людях прекрасно. Можете даже не требовать от них ничего остального, решив, что десять тысяч дурных черт не сделают хуже черту прекрасную, даже если она одна-единственная.

Время шло. Мсье Эктор зажег фонарь и отправился осмотреть фуру, а юный джентльмен стал снимать с себя свое одеяние, делать гимнастику на коленях у матери, а потом с хохотом соскочил на пол.

– Ты будешь спать один? – спросила его служанка.

– Не бойся, не буду, – сказал мастер Жильяр.

– Но ведь ты же спишь в школе один? – возразила мать. – Будь мужчиной!

Но мальчик ответил, что школа школой, а каникулы – совсем другое дело, и в школе спальни общие; затем он прекратил спор поцелуями, что вполне удовлетворило его улыбающуюся мать.

Конечно, как выразился малыш, нечего было опасаться, что его уложат спать одного, потому что на всех троих им приготовили всего одну постель. Мы же твердо потребовали, чтобы нам дали на чердаке каморку с двумя кроватями. В нашей комнате оказалось еще три гвоздя для шляп и стол, но в нем не было даже стакана воды. Окно, к счастью, открывалось.