Джессвел и Хьола молчали. Они пребывали в потрясении. Хьола сидела рядом с другом и помогала ему есть. Она искренне сочувствовала ему и выражала всю возможную поддержку. Джессвел же только и таращил глаза, не в силах оправиться от шока. Он совсем не так представлял себе встречу с Солигостом. Не то чтобы он ожидал чего-то конкретного, но уж точно он не ожидал, что добрый дядя-ренегат, которого он запомнил, будучи ребенком, переломает ему ноги. Он никак не мог в это поверить. В то, что такую тяжелую травму получил не кто-то там, а именно он, и в то, что эту травму нанес ему именно Солигост.

Молодой паладин затруднялся определиться со своим отношением к Солигосту. Неизгладимое впечатление, которое клятвопреступник произвел на него в их первую встречу, определило всю его дальнейшую жизнь. Свою лепту внес и Крэйвел, но все же именно встречи с Солигостом Джессвел искал все эти годы. И нашел. И теперь он не знал, как относится к тому, что произошло.

Джессвел так же не мог понять, как сам Солигост относится к нему. Он убил бы его, если бы не отвлекся на цепи? И что это вообще было? Крэйвел уже понял, что Солигост спас их таким образом. Он так же понял и то, что сегодня они впервые лицезрели демона, которым был одержим этот ренегат. Крэйвел находил это познавательным, но не более. А Джессвел все ломал голову, была ли это выходка Солигоста, действовали ли эти цепи по его воле или исключительно по воле демона, который и отвлек Солигоста от расправы над молодым паладином.

Старшие обсуждали цепи и одержимость Солигоста лишь вскользь, этой информации Джессвелу было недостаточно, чтобы разобраться в ситуации. Он опасался, что Солигост со временем превратится в такую же тварь, как Фринрост. И что делать, если до этого момента Джессвел не успеет? Не успеет что?..

Он так и не смог уснуть ночью, размышляя над всем этим. Никто не тревожил его навязчивой заботой или непрошенным утешением. Лишь Хьола была рядом, чтобы помочь раненому другу. Ему нужно было время, чтобы извлечь из ситуации уроки, старшие понимали это и тактично молчали, оставив свою вековую мудрость при себе.

Ночь была тревожной, утро — мучительным. Все были напряжены, ожидая, что вот-вот от Фелисии поступит сигнал о возвращении братьев. Разводить костер и готовить завтрак не стали, ограничившись скудным мясным пайком. Он был последним. Молодые едва успели привыкнуть к походной диете. Это значительно отличалось от щедрости монастыря, где настаивали на хорошем питании будущих паладинов, лишь изредка испытывая тех голодом. Сейчас же перед Хьолой и Джессвелом предстало осознание, что обратный путь до Селиреста они проведут голодными.

Ноги Джессвела нужно было обездвижить, чтобы обломки костей не травмировали его в движении. Для этого подошло бы копье Хьолы, но Фринрост забрал его с собой, что заставляло девушку злиться. Это было отличное стальное копье! Ей его лично вручил настоятель Тассвана, Хьола гордилась этим!

Пока думали, как транспортировать Джессвела, Фелисия заметила приближение каких-то незнакомцев. Она приказала своему грифону спустить ее к остальным.

— Приближается группа из трех человек, они — маги, — сообщила она своим спутникам.

Все насторожились. Фелисия попыталась выйти с магами на телепатический контакт, но, похоже, они не умели пользоваться телепатией. Пришлось дождаться пока они подойдут.

Гостей встретила Фелисия, Крэйвел и Миноста. Джессвел остался лежать в башне, оберегаемый своей подругой. Поближе к входу сел Лирэй, чтобы иметь возможность хотя бы слышать разговор.

Колдуны выглядели молодо, но их юный возраст выдавала не внешность, а посредственные магические навыки. Они не умели пользоваться телепатией, а судя по их гардеробу из грязной рванины, такие элементарные заклинания, как починка и очистка, им тоже были неведомы. Гости явно были удивлены, увидев паладинов, но они не спешили с выводами.

— А где Вторник? — спросил один из них, игнорируя формальности.