Милость богини открывалась любопытному детскому взору, но красивый кристалл не впечатлил шалунов. Они родились и выросли в этом городе, этот город был одним из множества таких же по всему Селиресту, дети с самого младшего возраста знали, откуда в их доме берется еда. Это не было ни для кого секретом и воспринималось как должное. Куда больше детей интересовала комната с чем-нибудь вкусным.

По всей окружности зала находились двери, ведущие к теплицам и мясницким. Дети стали заглядывать во все комнаты. Двери были магическими, но без труда открывались по первому требованию. Считалось, что городской стражи было вполне достаточно, чтобы пресечь любые попытки взять больше, чем полагалось особо жадным горожанам. Но в этот раз стража отсутствовала.

Ребятишки с удовольствием набивали сумки яствами. Их особенно интересовалие сладости, но все же они заглянули и в комнаты с мясом. Некоторые его виды можно было есть сырыми. Один из мальчишек достал ножик, которым явно очень гордился, ведь он был настоящим, острым, и стал нарезать себе сочные кусочки. Мясной нарост парил в воздухе посреди комнаты. Когда он разрастался, с него срезали куски, а потом он медленно отрастал снова. Дети довольно зачавкали.

Нажевавшись деликатесного мяса, дети осторожно высунулись из комнаты, намереваясь пройти в следующую. Но тут они услышали шаги. Они сразу испугались, что это стража. Не зная, как поступить, они притаились за дверью комнаты и наблюдали за тем, куда пойдет стражник, где он встанет. Ребята надеялись, что им удастся прошмыгнуть так, чтобы он их не заметил. Но в зал спустился не стражник.

Незнакомец в старых доспехах, избитых, грязных и изъеденных ржавчиной, и с огромным фламбергом в руке. Он был без шлема, и дети могли легко разглядеть его лицо, суровое, бледное и понурое, с неопрятной щетиной и в обрамлении неухоженных черных волос с отрешенным взглядом столь же черных глаз.

Дети неловко выглядывали из-за двери, и чужак уже знал, что он здесь не один, но не обращал внимания на непрошеных гостей, он и сам явился сюда без приглашения, не ему их судить. Друзья пронаблюдали за тем, как человек подошел к постаменту и протянул руку к кристаллу. Казалось бы, кому мог понадобиться этот камень, когда все самое ценное в комнатах? Но один из мальчишек сразу же догадался, кто перед ними. Он втащил своих друзей в комнату и прошептал им:

— Это ренегат!

— Кто? — переспросил друг.

— Паладин-клятвопреступник, — пояснила Хьола, она сразу поняла своего приятеля.

Она знала о них, но никогда в жизни не подумала бы, что увидит хоть одного вживую. Девочка пребывала в некоторой растерянности. Считалось, что истребление предателей было работой святых паладинов и инквизиции, но вот один из предателей стоял прямо в сердце храма, и здесь даже не было стражи, чтобы как-то ему препятствовать. Ренегаты в сознании обывателя были кем-то, кто всегда находится где-то далеко за стеной города, герои жутких сказок и легенд. Но что делать теперь, когда эта страшная байка прямо за дверью?

Хьола считала, что им следует отсидеться здесь, а потом бежать скорее к страже и обо всем доложить, пусть от этого и вскроется их маленькое преступление, но клятвопреступник в городе — это слишком серьезная проблема, чтобы о ней молчать. Но ее друг спутал этот план.

В очередной раз выглянув, мальчик увидел, как паладин борется с сопротивлением артефакта. Пока что ему это не удавалось. Ренегат был проклят, и любая магия Сельи была для него серьезным препятствием. Но он знал, что сможет сломить это сопротивление, нужно просто приложить чуть больше усилий. Вспышка. Паладина оттолкнуло чуть назад, ослепленный слишком ярким светом, он некоторое время стоял неподвижно и восстанавливал зрение. В этот момент приятель Хьолы выхватил деревянный меч из-за пояса и выбежал вперед. Он встал между ренегатом и кристаллом и направил игрушечное оружие в сторону врага.