Космопорт - Сергей Чернов (1999)

— У казахов тоже нет… — но тут Дамир осекается, будто что-то вспомнив.

— Да не важно! Любой русский, завидев такое ФИО, начнёт ржать, а после ему будет всё равно. Главное — похоже.

Поулыбавшись парочке встретившихся девчонок-казашек, вдруг грустнею:

— И-э-х, парни! До чего ж меня жизнь замотала!

Оба смотрят на меня вопросительно: что-то случилось?

— Вы только представьте! Помните, в одном фильме персонаж грустит от того, что ему придётся встречать Новый год в самолёте или в аэропорту? А я вот встретил свой день рождения в самолёте. Вчера. Вот как дела меня в оборот взяли, — кручинюсь почти искренне.

Ребята смотрят с сочувствием.

— И сколько тебе стукнуло? — Дамир подозрительно чисто говорит по-русски.

— Круглое число по мне стукнуло, — грущу. — Двадцать полновесных, насыщенных яркими событиями и славными победами лет.

— Тебе всего двадцать лет? — поражается Дамир. — Погоди-погоди, ты студент, что ли?

В голове у него явно ничего не склеивается.

— Он школу в четырнадцать лет закончил, — с гордостью за меня объясняет Марк. — Поступил в МГУ и тоже учился всего четыре года вместо шести. Как только получил диплом, сразу принялся за кандидатскую, через полгода и диссертацию защитил.

Делает паузу, любуется ошарашенным видом нашего замечательного гида и резюмирует:

— Просто он — гений, Дамир. Вундеркинд и всё такое.

Останавливаюсь, гордо выпячиваю грудь, задираю нос, скашиваю взгляд:

— Как я в профиль? Ничо?

Марк смеётся, а Дамир никак не может справиться с ошеломлением:

— Я думал, тебе лет двадцать восемь…

— Ну, социальный возраст примерно такой, — соглашаюсь с его оценкой. — Слушайте, парни, а не зайти ли нам в ресторан поужинать? И раз у меня день рождения, то я угощаю. Дамир, вон то заведение подойдёт?

Тот глядит в указанном направлении с лёгким испугом:

— Там столик в пару сотен долларов может выйти. Лучше подальше от центра.

— Тебе какая разница? — вопрошаю резонно. — Я ж сказал: добрый дядя Витя башляет. Главное, чтобы кормили хорошо. И это, официанты русский язык понимают?

— Многие и английский знают, — чуточку с обидой говорит Дамир. — Это ж центр! Столичный!

— Английский кто только не знает, хоть и мы с Марком, — и вздыхаю тяжело. — Это с русским проблематично. Даже у самих русских.

Мои слова смывают намёк на обиду у нашего славного сопровождающего.

В ресторане, в зале на втором этаже, заполненном едва ли на треть, ударили по плову с бараниной. В местном исполнении. И баурсаки с чаем. Парням приобрёл по бокалу сухого вина, Дамир выбрал.

До двухсот долларов мы не дотягиваем. Несколько центов даже до ста восьмидесяти не добираем. Так что очень удобно расплатиться двумя сотенными.

— Как раз сдача вам на чай, — поясняю улыбчивой, симпатичной, хоть и по-казахски узкоглазой официантке. Счёт сую в карман пиджака.

— Можно в ночной клуб наведаться, — говорит Дамир, — но вам, наверное, нельзя. Завтра у вас тоже рабочий день.

— Не, мы прервались на выходные. Что, дипломаты не люди разве? Но ночные клубы и прочую тусню не люблю. К тому же мы тут на виду. Ни подраться, ни оторваться. К тому же я женат, а так бы замутил с какой-нибудь казашкой. Какую-нибудь интрижку.

— Ты ещё и женат? — поражается Дамир.

— Он такой, — подтверждает Марк со смехом. — Времени зря не теряет. Хотя на такой, как его Светлана, я бы и сам женился. Хоть завтра.

— Подумать только, что я узнаю! — вскрикиваю поражённо. — Ты, оказывается, на мою супругу облизываешься!

В процессе весёлого трёпа возвращаемся в отель, приютивший нас, усталых путников.

Глава 7

Фича по имени Линдон

20 апреля, воскресенье, время 11:45 (местное).

Астана, терминал международного аэропорта.