Космопорт - Сергей Чернов (1999)

— Бинго! — Песков вскакивает, потрясая кулаками вверх, несколько раз подпрыгивает. — Как раз то, чего мне не хватало! — после короткой вспышки садится. — Клянусь, что-то такое наклёвывалось, но ты прямо по полочкам разложил.

— Не я — Карл Маркс. Многие говорят, он гений.

— Правильно говорят, — убеждённо произносит Андрюха. — За одни эти слова его имя надо золотыми буквами в историю вписывать.

— Есть и другие мнения… но не будем об этом. Итак. Схема есть. Давай дальше. Вернёмся к нашим баранам.

— Да. Кого ты хочешь запрограммировать? Казахов? Ихнего президента?

— Президента и высшее общество. Крупный бизнес, политиков, возможно, есть какие-то кланы. О жузах я читал. Их там три: старший, средний и младший. Инфу сам найдёшь, не маленький. Президент Казахстана из старшего жуза.

— Что такое жузы?

— Родоплеменные союзы, как-то так. Территориально старший жуз как раз накрывает Байконур. Прежде всего, надо вот что сказать…

Пересказываю, что узнал от Родионовича и нарыл в интернете сам:

— Казахи сейчас смотрят в рот западным деятелям, относятся к ним, как к учителям. Были бы японцами — крупных бизнесменов и политиков, англосаксов, европейцев, в меньшей степени японцев или корейцев называли бы сэнсэями. Идеи глобализации, хоть она сейчас в кризисе, в казахском высшем обществе пустили глубокие корни.

— Вторичный фактор, — Андрей девальвирует мою идею. Возможно, справедливо.

— Это как в ряду Тейлора, — адаптирую свою мысль для математика. — Первый член — базовый, значение функции в точке икс-ноль. Это градусник имени Карла Маркса. Второй член — первое приближение. Это отношение к западным «учителям». Даёт первую, самую сильную поправку к градуснику.

— Соглашусь, — кивает друг. — Отношение к России?

— Как к дойной корове. Пожалуй, это уже другой ряд. В только что описанный не влезает.

Немного подумав, добавляю:

— Авторитет Запада — сильный катализатор для казахских властей. Практически на всё, от них исходящее, соглашаются. Отношение к России — ингибитор. На предложения соглашаются не сразу, а только изрядно поторговавшись. Вплоть до полной невыгодности для России. Иногда у них получается. Раньше получалось.

Андрей впадает в полную прострацию. Настолько глубокую, что на дебила похож. Не мешаю. Я уже и без его программы могу спроектировать свои действия. Нуна мне в помощь.

19 апреля, пятница, время 10:15.

Казахстан, Астана, дом правительства.

— В правительстве республики Казахстан возникли некоторые пожелания к нашим предыдущим договорённостям… — после довольно утомительных взаимных заверений в дружбе, взаимопонимании и страстном желании сотрудничать, так сказать, дружить домами, наконец-то начинается предметное обсуждение.

Казахский дяденька умеренно плечист и неумеренно речист, импозантен и светится доброжелательностью. Вопросительно гляжу на Родионовича, сидящего справа: ето хто? Дипломат на мгновенье заводит глаза к потолку: да как же так можно? Его понять могу, все представлялись в самом начале, и я на память отнюдь не жалуюсь. Однако и моему искину тяжко держать все эти заковыристые, иногда смешные, имена и фамилии. Да и не старался, если честно.

«Талгат Бисимбаев, министр ин. дел», — быстро выводит ручкой в блокноте. Ага, отчество у казахов не в ходу, хотя в паспортах вроде пишут. Одно присутствие Родионовича рядом со мной в делегации — раньше ведь не участвовал — навевает. Хотя чего там, уверен, что он — мой официальный куратор от МИДа.

Прилетели мы вчера, один день на адаптацию, всё-таки разница по времени два часа. Слегка ломается мой многолетний график, но как-нибудь сдюжу.

— Многие наши коллеги и представители парламента удивлены столь малой ценой, предложенной Россией за столь обширную инфраструктуру. Вы сами понимаете, один миллион долларов — микроскопическая сумма.