На высоте пятнадцати километров раскрываются три парашюта. Можно сказать, что всё. Перед приземлением «Симаргл» выпустит лапы, то есть опоры, пшикнет движками для смягчения посадки — и полёт завершён.

Посмотрим ещё, как сработает примитивнейшая конструкция демпферов на опорах. Их нижние концы заточены под узкий конус игольной остроты. Несколько сантиметров входит в грунт под лёгким нажатием руки. Но чем дальше, тем сечение шире, и сопротивление быстро нарастает. Через полметра алюминиевая скользящая шайба размером с блюдце. Не приварена, просто насажена, от удара может сдвинуться, деформироваться, тем самым опять-таки смягчив толчок.

Углы разлёта опорных лап и точки крепления к корпусу выбраны так, чтобы центр тяжести был внутри четырёхугольной пирамиды, образованной самими опорами и их воображаемыми продолжениями.

Если какой-то подлец-барсук опять коварно выроет нору прямо на месте посадки, то рискует получить острым копьём в свою жирную задницу. А «Симаргл» всё равно не упадёт. Законы физики его уберегут даже лучше законодательства РФ.

— Есть! Встала! Ура!!! — операторы ЦУПа и остальная публика взрываются восторгом.

«Симаргл» стоит как вкопанный, почти идеально ровно. Ветер лениво полощет белоснежные парашюты, бессильно опавшие на землю. Изображение приближается, барражирующий рядом вертолёт с видеосъёмкой подлетает ближе.

От восторга не прыгаю, но улыбка без спроса растягивает лицо. Обмениваемся с Медведевым рукопожатием.

— Поздравляю, Виктор!

Кира усиливает поздравление на порядок, раскованно впечатывая мне в щёку горячий поцелуй. Оля, по глазам вижу, желает присоединиться, но смущается. Помогаю ей, подставляю другую щёку.

— А вы, Оля, сюда!

Слегка розовея, аккуратно касается губами. Зампред смотрит с лёгкой завистью.

Кто-то приносит и открывает шампанское. Разливают и нам. Только я, как неродной, наливаю в фужер минералку.

— Друзья, а вы не слишком рано? Мы ещё «Виману» не дождались.

На что мне отвечают незатейливо:

— На «Виману» у нас тоже припасено.

В чём-то они правы. «Вимана» меньше, намного прочнее и более управляема. Но главный тут я, поэтому:

— Операторы «Виманы» не пьют!

Сошедшую с орбиты «Виману» мы сажаем через час. Тоже по многонырковой схеме. И первый нырок она сделала ещё над Африкой. Новый приступ восторга уже не был таким сокрушительным, почти гарантированный успех вызывает сдержанную радость.

Затем гости заторопились домой. Заметил, что местный жаркий климат их угнетает. Зря. Кое-чего не увидели.

Вотчина Пескова, резиденция Анжелы.

— Леди, вашу ножку, — к царственно сидящей на своём кресле, как на троне, Анжеле с ужимками камер-пажа подступает один из обормотов Пескова.

— Пошёл вон, смерд, — нежным голосом, но высокомерно отвечает Анжела. — Не смей прикасаться ко мне без дозволения.

— О, ваша милость! — весельчак под всеобщее веселье, начинает исполнять сложный ритуальный подход к высочайшей особе. — Я всего лишь хочу услужить, чтобы вы не касались своими божественными пальчиками этих грубых ботинок…

Тут же вспоминается детство с нашей королевой Катей. Так понимаю, что скоро к Анжеле начнут обращаться «ваше сиятельство», а там и до высочества недалеко. Видать, придурки всех стран объединяются и мыслят похоже. И-е-х, молодёжь!

14 августа, суббота, время 10:20.

Байконур, МИК «Вимана» (бывший МИК ОК «Буран»).

Этот корпус для загрузки «Виманы», пора отправлять на орбиту сладкую парочку с экипажем, стыковать их и разворачивать площадку для строительства станции. Пора, давно пора, но, как всегда, многое не готово. Ну ладно, не многое. Однако мелочей хватает. Хорошо, хоть проект в целом утрясён.