Река Душ - Павел Каратанов (2025)

— Как ты понимаешь, за последние годы у меня была куча свободного времени — я очень старался, потратил много часов на мысли и пробы — но рисовать я так и не научился, — с грустной улыбкой сказал Иван.

— А я твои портреты новой художественной школе подарила, они теперь юных художников вдохновляют и на них хорошие люди смотрят, — тихо сказала я, — эх, кто бы знал, что оно так выйдет, надо было все свои работы туда отдать.

— Может твоя мама так и сделает, — сказал Иван и сразу добавил, — не грусти, сделанного не вернуть и жалеть об упущенном просто бессмысленно — съешь себя ни за грош — надо смотреть вперёд, возможно с мамой ты ещё и увидишься. Такая возможность существует, я осознаю это.

— А вот за это прими мою «спасибу», причём большую-пребольшую, — порадовалась я сказанному.

Затем мы ещё помолчали, потом тихонько поговорили, ещё помолчали, мы сидели обнявшись, и мне было хорошо — не дурной влюблённостью, а именно хорошо и спокойно — как и должно быть с по-настоящему любимым человеком.

Я смотрела в чёрное небо и думала, — «Как же всё-таки жаль, что в этом мире не предусмотрены закаты и звёздные ночи, и как же они были бы сейчас к месту. А если это ещё и нарисовать… кстати, надо с миром поговорить, а вдруг возможно их как-нибудь пришпандорить к местному небу — это сколько романтиков можно воспитать одним махом…дофига-а». Спать мы легли под утро, в один спальный мешок, обнявшись и прижавшись друг к другу, заново привыкая к забытым ощущениям.

За поздним завтраком я спросила у Клавы:

— Как твои изыскания по массовому уничтожению плохих во имя хороших?

— Я правильно поняла, что мой гениальный план принят к исполнению? — в ответ спросила она у меня.

— Естественно, он же гениальный, — развела я руками.

— Как мы уже знаем из рассказов пленных, еду, два раза в день, раздают солдатам интенданты, кстати, глагол «раздать» тут понимают, как «вынести из домика и вывалить одной кучей на землю». Еду интенданты не могут создать на всех сразу, им на это требуется время, потому убитые простейшие сущности лежат в их домиках на полу до кормёжки. Этим можно воспользоваться, прокрасться в невидимости и заразить пищу, от которой помрут все, кто её съел. Вы спросите — чем заражать? Отвечу так — я не садистка, потому дизентерию категорически отвергаю, тут нужно что-нибудь смертоносное, убивающее мгновенно, но с задержкой по времени, чтоб они, всем колхозом, это съесть успели спокойно. В идеале — гранаты с замедлителем.

— Не смотри на меня так, — засмеялся Иван на мой укоризненный взгляд, — создал я, не спорю, но воспитание этого чуда целиком и полностью только твоё.

— Кстати, меня уже давно мучает этот вопрос — как ты смог создать Этилию, Парамона и Клавдию на Земле. Ведь у нас нет ни сознания мира, ни океана энергии… — проговаривая вопрос я всё больше замедляла темп речи и словила очередное дежавю — я уже задумывалась над этим, но, как обычно, недодумала — закончила же тихо и удивлённо, — или есть?

— Умница, — похвалил меня Иван, — любой мир, вся его структура и биомасса, созданные ей предметы — это просто информация, модели структурирования энергии, они не появятся без наличия самой энергии, это невозможно, значит океан энергии на Земле есть. Так я рассуждал изначально, и четыре года учился с ним работать, это было непросто, но я справился. Затем, уже в школе, изучив химию, физику и математику, подвёл под свои догадки и научную базу.

Иван повернулся к Клаве, улыбнулся и сказал:

— Так что, Клавдия, можешь гордиться — тебя я творил, уже зная многое, ты самая продвинутая из всех вас.

— Только Тильке об этом не говорите, а то она опять на весь мир обидится и в депрессию пойдёт, — вскинулась Клавдия, — а мне её там видеть неохота — она мне бодрой и нудной больше нравится.

— Сама гранату сделаешь или мне твои замыслы в жизнь воплощать? — вернула я их на путь войны и разрушений.