Каждый его поцелуй - Лаура Гурк (2004)

Вот бы снова начать сочинять, тогда его жизнь обретёт смысл. Та женщина, Грейс, таила в себе ключ к его спасению, хотя он и не знал почему. Раньше Дилан не верил в муз. Да и не нуждался в них. Единственное, что он знал наверняка сейчас: ему необходимо её отыскать. Более того, она должна оставаться рядом с ним до тех пор, пока Дилан не напишет композицию, на которую она его вдохновила. Он не растерял своих амбиций, поэтому надеялся на симфонию, хотя скорее всего из-под его пера выйдет соната или концерт. На данный момент любое произведение, которое ему удастся написать, станет чудом.

Мысли о музыке вызвали в памяти произведение, которое сыграла Изабель. Не каждому под силу исполнить такую быструю и замысловатую мелодию. Если её действительно сочинила девочка, то, возможно, в её жилах и, правда, течёт его кровь.

Вздохнув, Дилан откинул назад волосы. Какие тут могут быть сомнения? Хоть он и не помнил её матери, девочка определённо была его дочерью. Всё в нём воспротивилось этому факту, но с правдой не поспоришь. Он понял это, как только услышал её игру на рояле, как только увидел гордый и высокомерный взгляд чёрных глаз, когда она заявила, что сама сочинила произведение. Его накрыла волна жалости к девочке. С ним в качестве отца её не ждало ничего хорошего. Он не подходил для такой роли. Дилан о себе-то едва мог позаботиться.

Он отправит её к родственникам за город, а когда она подрастёт – в школу. С ним она определённо жить не сможет.

– Дилан!

Услышав удивлённый возглас, он поднялся на ноги, в гостиную вошла леди Хэммонд. Виола была такой же женственной, как и окружающая её обстановка. Она обладала миниатюрной, стройной фигурой, сливочно-белым цветом лица, золотистыми волосами и тонкими чертами лица. В утреннем платье абрикосового цвета Виола выглядела прекрасной, как восход солнца. Она протянула к нему руки, чтобы поприветствовать, он подошёл к ней.

– Ещё только одиннадцать часов утра, – улыбаясь сказала она и сразу же мило зевнула. – Дорогой, в столь безбожно ранний час я готова принимать только тебя.

Виола непринуждённо позволила давнему другу расцеловать себя в обе щёки, затем села на белый ситцевый диван напротив полосатого кресла, в котором только что сидел Дилан.

– Что привело тебя ко мне в гости? – спросила она.

– Прошу прощения за столь ранний визит, – ответил он, возвращаясь на своё место, – но уверяю тебя, что это вопрос жизни и смерти. Я полагаю, ты была одной из дам, которые устраивали благотворительный бал прошлым вечером.

– В пользу лондонских больниц? Я плохо себя чувствовала и не смогла присутствовать на балу, но да, я участвовала в организации. Ты был там?

Виола явно удивилась, ведь благотворительные балы не соответствовали представлениям Дилана о развлечениях. Хотя он и нечасто бывал на подобных мероприятиях, он знал, что она всегда включает его в списки приглашённых, поскольку знаменитое имя Дилана привлекало любителей музыки и читателей бульварных газет. Они посещали балы в слабой надежде встретиться с композитором, тем самым помогая собрать на благотворительность больше денег.

– Был, – подтвердил он. – Прихоть, полагаю. Если я время от времени не появляюсь на таких мероприятиях, начинают ходить слухи о том, что я наконец-то пал слишком низко. Я пришёл к тебе, чтобы узнать об одном скрипаче.

– Скрипаче? – Она рассмеялась. – Дилан, только ты мог заявиться в такой час, чтобы узнать о музыкантах на балу, посчитав это важным.

– Меня интересует один конкретный музыкант. Она была одной из четырёх скрипачей, в костюме разбойника и в маске, скрывающей глаза.

– Женщина?

– Её зовут Грейс. Как мне её найти?

– Господи, понятия не имею! – весело воскликнула Виола. – Что всё это значит? Скрипачка в костюме разбойника. Как интригующе! Она так красиво играла, что тебе захотелось пригласить её участвовать в своём следующем концерте, или она просто заинтересовала тебя как женщина?