Ангельское личико - Лили Феррари (2000)

Микки снова пошел к двери.

— У меня номер, — извиняясь, произнес он. — В «Мамбо румз». Мне очень жаль. Но Питер здесь. Если что-то понадобится, позови его, он будет в соседней комнате. — Казалось, ему хочется поскорее уйти.

Марионетта с некоторым удивлением осознала, что Микки Энджел слегка ее побаивается. Женщина медленно подняла руку к лицу. Неужели она так чудовищно выглядит?

— Успеха тебе, — машинально пожелала она, и дверь за ним закрылась.

Позже она позвала Питера Трэвиса, который сидел в соседней комнате и слушал джазовый концерт по радио. Он порадовался, что Марионетта не спит.

— Ты немного похорошела с того дня, когда я в последний раз тебя видел, — заметил он.

Она решительно похлопала ладонью по кровати.

— Сядь, Питер, — велела она, уверенная, что с ним ей будет легче говорить, чем с Микки. Он охотно уселся, радуясь компании. — Расскажи мне, — попросила Марионетта, — все, что случилось.

— Что ты хочешь знать? — спросил он хитро.

— Ну, я предполагаю, что нахожусь в той самой квартире, которую вы снимаете вместе с Микки, — начала она. — Правильно? Мы ведь в Сохо? Как Микки меня нашел? И разыскивают ли меня Моруцци?

Питер Трэвис рассказал ей все, а начал с подтверждения ее догадки: да, она действительно находится в квартире на Бродуик-стрит.

— Это комната Микки, — объяснил он. — Забавная окраска, верно? Типично для Микки. Он любит синий цвет.

Она молча вбирала эту информацию. Как же мало знала она о Микки Энджеле!

— А что касается того, как он тебя нашел, так пусть лучше Микки сам тебе расскажет.

— Да он уже сделал это, — бесстыдно соврала Марионетта с показным равнодушием. — Мне хочется узнать подробности.

И Питер постарался восстановить события того дня, когда они играли в джазовом клубе-подвале в канун Нового года, и как там возникла страшная суета, потому что ввалилась Сюзанна Менлав и потребовала, чтобы ей дали возможность поговорить с Микки. Сначала они решили, что это одна из ее пьяных фантазий художницы, поскольку женщина настаивала, что у нее есть важное сообщение для Энджела. Но, когда она начала колотить посуду и орать танцующим что-то нечленораздельное, Микки вынужден был оторваться от пианино и выяснить, что же ее беспокоит.

Сюзанна рассказала, что она пила в «Кейвс де Франс», когда туда вошла знакомая ей проститутка и сообщила, что «дочка Перетти ловит клиентов на углу Дин-стрит».

— Она говорила, что ты вся избита, — добавил Питер, — и каким-то образом это дошло до Сюзанны Менлав. Вот она и приплелась в клуб, чтобы сообщить Микки.

Марионетта удивленно смотрела на Питера.

— Сюзанна Менлав! Но я ее не знаю.

Питер пожал плечами.

— И Микки не особенно знаком с ней. Но, видимо, она знает тебя. Похоже, эта женщина видит куда больше, чем можно подумать, невзирая на то, что она не просыхает.

Марионетта задумалась над его словами. Она решила, что впредь никогда не будет с отвращением проходить мимо странной оборванной фигуры Сюзанны Менлав, валяющейся в канаве у «Йорк минстер» после закрытия. Она, возможно, спасла Марионетте жизнь.

— А Моруцци? — наконец спросила она. — Они меня ищут?

Питер пожал плечами.

— Похоже, никто не знает о том, что ты ушла от Барти, нигде не говорят. Не думаю, что Моруцци об этом кому-либо рассказывают. Они держатся в тени.

— Почему? Что они на этот раз натворили?

Питер встал с кровати и ненадолго исчез в соседней комнате. Принес экземпляр «Ивнинг стэндард», протянул газету Марионетте.

— Десятая страница, — сказал он.

Марионетта полистала распухшими пальцами газету, пока не нашла нужную страницу. На ней она увидела фотографию человека в наручниках между двумя полицейскими. Подпись гласила: «Неудачливый грабитель банка получил десять лет». Женщина узнала этого человека — тот самый красномордый «Джон Смит», который провел столько вечеров в доме двадцать четыре на Эндикот-гарденс.