Как видно, оскорбил беднягу так,

Что тот не мог снести. Отелло Я знаю, Яго,

Что доброта и честность здесь смягчили

Виновность Кассио.

(К Кассио.) Люблю тебя,

Но званья офицерского лишаю. Входит Дездемона со свитой. Ты и любовь мою с постели поднял...

Нет, твой урок - урок для всех. Дездемона

В чем дело?

Отелло Все обошлось, дружок. Иди к себе.

(К Монтано.)

Синьор, я сам хирургом вашим буду. Монтано уводят. Дозором, Яго, город обойди

И успокой людей. Вот, дорогая,

Удел солдата: скор наш сладкий сон

Раздор иль смута, и нарушен он. Все, кроме Яго и Кассио, уходят.

Яго

Что с вами, вы ранены, лейтенант?

Кассио

Да, смертельно.

Яго

Да что вы? Помилуй бог!

Кассио Доброе имя, доброе имя, доброе имя! О, я потерял свое доброе имя! Я потерял бессмертную часть самого себя и стал скотиной. Доброе имя, Яго, о, мое доброе имя! Яго А я-то, честное слово, подумал, что вам и впрямь нанесли настоящую рану. Поверьте мне - это почувствительней, чем потеря доброго имени. А доброе имя - это вздор, выдумка, пустой звук: часто его получают даром и теряют без всякой вины. И вы его вовсе не потеряли, а попросту сами себя уверили в потере. Полно, дружище! Есть еще способ вернуть расположение генерала. Он уволил вас в запальчивости и едва ли питает к вам недобрые чувства. Здесь дело вовсе не в вас: генерал хотел только поддержать дисциплину. Иногда бьют безобидную собаку, чтобы внушить страх свирепому льву. Домогайтесь его милости, и он снова будет ваш. Кассио Я скорей буду домогаться презрения, чем позволю себе обмануть великодушного начальника и снова навязать ему такое ничтожество, такого пьяницу, такого никудышного командира, как я. Напиться и трещать, как попугай, извергать брань и божбу! Бросаться на людей и молоть чепуху, разговаривая с собственной тенью! О ты, незримый дух вина! Если у тебя нет еще имени, я назову тебя дьяволом! Яго Что случилось, кого это вы преследовали с мечом в руках и что он вам сделал? Кассио

Не знаю.

Яго

Как не знаете! Да может ли это быть?

Кассио Много сцен встает в моей памяти, и все - как в тумане. Что была ссора, это я помню, но из-за чего - не помню. Боже мой! И нужно же людям впускать в себя через рот врага, который крадет у них разум! Подумать только, что мы превращаемся в скотов, да еще любуемся собою, еще ликуем и рукоплещем собственному скотству! Яго Пусть так, но сейчас-то вы в здравом уме. Как же вам удалось так скоро протрезвиться? Кассио Дьяволу опьянения заблагорассудилось уступить место дьяволу ярости. Один порок повлек за собой другой, чтобы тем сильней я мог себя презирать. Яго Бросьте, вы слишком суровый моралист. Конечно, если принять в соображение время, место и обстановку в стране, - я бы от всей души желал, чтобы этого не случилось; но что сделано, того не воротишь; так постарайтесь все обратить себе же на пользу. Кассио Ну, хорошо. Допустим, я попрошу его вернуть мне должность. Но ведь он ответит мне, что я пьяница. Да будь у меня хоть столько же ртов, сколько у гидры, - такой ответ сразу же заткнул бы все. Чудовищно! Еще минуту назад быть рассудительным человеком и вдруг обезуметь, а потом и вовсе стать скотиной! Будь проклята каждая лишняя кварта: в ней сидит сам дьявол! Яго Полно, полно! Доброе вино - это доброе домашнее животное, надо только уметь с ним обращаться. Довольно ругать его. И вот еще что: я думаю, мой милый лейтенант, вы не сомневаетесь в том, что я люблю вас. Кассио

Я это доказал, синьор: ведь я и напился, уступая вашей просьбе!