Паранормы - Василий Головачев (2021)

– Предпочитаю «Реми Мартин», – сказал Альтеррус, – но и этот хорош, мягкий, нежный, как женский язык.

Рубинов засмеялся, пряча бутылку.

– Итак, господа, вы как предпочитаете, стулья вечером или утром?

– Что ты имеешь в виду? – не понял «решала».

– Ильф и Петров, «Двенадцать стульев». Деньги вечером – стулья утром, деньги утром – стулья вечером. Но деньги вперёд.

– Наглец ты, однако, – проворчал Альтеррус.

Рубинов подмигнул ему.

– Я реалист. До встречи вечером.

* * *

Валерий Захарович Брусникин стал советником президента по нацбезопасности всего лишь год назад и уже доказал свою состоятельность. До этого он служил в погранвойсках, преподавал в Академии ФСБ, работал в структурах службы безопасности и в Совбезе России, имел награды и поощрения и великолепно знал состояние российских спецслужб.

Жил он в том же доме на проспекте Маршала Бирюзова, что и переселённый из Южи слипер по фамилии Безоружный, только в другом блоке, и тоже частенько заглядывал в ТЦ «Пятая Авеню», чтобы поужинать вдвоём с дочерью (жена Валерия Захаровича умерла три года назад) или позавтракать с внуком Василием, устроившимся после окончания строительного техникума автослесарем.

Недвижимости за рубежом или каких-то значительных сбережений Брусникин не имел, чему он был рад, так как мог спокойно платить налоги и не думать о сокрытии доходов от кого бы то ни было.

Вечером двадцать третьего сентября он в отвратительном настроении вернулся домой из офиса на Старой площади, где работали кроме него ещё три советника президента, в том числе те, кого он категорически не переносил, но терпел, понимая, что изменить расклад сил в когорте президентских экспертов не сможет. Среди них был и бывший министр образования Фурсенко, ещё в начале века принявшийся ломать российскую систему образования и науки вместе с тогдашним министром экономического развития Грефом, которые и являлись по сути инициаторами введения ЕГЭ. Конечно, за господином Фурсенко стояли другие силы, и Брусникин знал, откуда растут ноги этого грандиозного проекта по ликвидации системы образования России, однако опять-таки ничего не мог пока с этими силами поделать. Грело душу лишь знакомство с «Призраком» и его необычной агентурой – слиперами, с помощью которых можно было без применения приёмов физического устранения, спецназа и военных действий откорректировать ситуацию в стране. Да и в мире тоже. Во всяком случае, Валерий Захарович на это надеялся.

На очередном заседании совета КЗО он получил задание руководства определить степень воздействия на двух одиозных функционеров в финансовых и политических кругах страны – Михаила Фридмана, миллиардера, гражданина России и Израиля, резидента Великобритании, владельца множества иностранных компаний, и министра торговли России Манторова. Но если на Манторова у него был собран солиднейший компромат (к которому добавилось недавнее «авиаобнуление», как называли затеянную министром модернизацию авиапромышленности, позволяющую акционерам получать прибыль, не вкладывая средства в производство), то структурами Фридмана Брусникин не занимался и теперь должен был оценить результат финмониторинга, отчёт по которому ему предоставил директор ФСБ.

Придя домой, Брусникин разогрел в духовке пиццу с грибами, поужинал и, расположившись в кабинете, он же – спальня, принялся изучать содержимое флешки, переданной Козодоевым.

История, беспокоившая Комитет защиты Отечества, началась давно, лет десять назад, но только к этому моменту созрела до состояния «нарыва», способного похоронить многие предприятия оборонной промышленности.