– Тем же способом, что и тебя: социальный нейромониторинг всех событий в стране, включающий финансовый, медицинский и сетевой.

Нестор допил кофе, размышляя.

– Значит, мир дошёл до ручки?

– Что ты имеешь в виду под «ручкой»?

– Полный контроль над человечеством. Если уж начали подключать медицинский мониторинг.

– Да, ходить в поликлинику по нынешним временам становится вредно для здоровья.

– А что будет со мной?

– Ты прошёл испытание, предложат условия, от которых ты не сможешь отказаться, и начнёшь работать.

– А если я всё-таки откажусь?

Она скептически изогнула губы.

– Тебя устраивает твоё положение? Ни к чему не стремишься? О будущем не думаешь? Так и собираешься прожить всю жизнь простым нотариусом?

– Нормальная работа.

– Зачем же ты тогда вмешивался в жизнь других людей, пытался восстановить справедливость, изменить поведение негодяев?

Нестор покатал пальцем по столу комочек салфетки, поднял глаза.

– Если честно – сам не знаю. Что-то толкает душу… неправильно же, когда какая-то сволочь измывается над хорошими людьми.

– В таком случае тебе самое место в «Призраке». Ты ещё не осознал своих преимуществ до конца, а когда поймёшь – всё станет на свои места. Хотя… – Глаза женщины затуманились. – Есть, конечно, нюансы…

– Какие?

– Ну хотя бы риск не вернуться в собственное тело. – Жанна тихо рассмеялась, пряча в глубине глаз странную печаль. – Однажды со мной такое случилось… Но вообще можно погибнуть при исполнении, как Даманский.

– Я не боюсь.

– Бояться надо, это правильная реакция на угрозу и смертельную опасность, зато и праздники ярче после победы над обстоятельствами и собой.

Внезапно один из парней за соседним столиком (Нестор заметил их приход давно, однако занятый беседой с Жанной не стал анализировать соседство, оба накачанные сверх меры, в одинаковых клетчатых рубахах и белых безрукавках), широкий, с «казацким» чубом, встал и подошёл к столику слиперов.

– Добрый вечер, красавица, – сказал он, не глядя на Нестора. – Можно присесть?

– Нет, – сказал Нестор.

Качок посмотрел на него как на муху, собрав морщины на лбу.

– Муж, что ли?

– Муж, – вежливо подтвердил Нестор.

– Ага… баба у тебя – высший сорт! Не познакомишь?

– Прошу вас быть осторожней с выражениями. – Нестор начал закипать, но решил не связываться. – Вы вот-вот упадёте с высоты своего самомнения на уровень вашего интеллекта.

– А? – озадаченно открыл рот парень с чубом.

Захотелось поэкспериментировать.

– Разреши? – Нестор глянул на Жанну, кивнул на качка.

– Давай, – согласилась она, не испытывая никакого страха, в глазах – лишь весёлое любопытство.

Нестор перебрался в голову парня, привычно оглядел «горизонт» его сознания.

Качка звали Дорик (Дорвальд Семёнович Капустян, сын известного в Москве ресторатора), а его сотрапезник оказался родным братом (Нестор только сейчас сообразил, что они очень похожи) Валиком (Валентин Семёнович Капустян, двадцать семь лет, нигде не работает). Странно было увидеть обоих в ТРЦ, да ещё в семейном кафе, пьющими чай, так как, судя по информации в памяти Дорика, оба предпочитали шататься по ресторанам отца и были богаты. Но разбираться в причинах появления «ковбоев» в ТРЦ «Пятая Авеню» Нестор не стал, просто всадил в мозги парня программу поведения и вернулся обратно в тело спустя всего пять секунд после «засоса».

Дорик вдруг вытянулся чуть ли не по стойке «смирно», посмотрел на него.

– Извините за грубое поведение, сэр.

Первёл взгляд на Жанну.

– Простите, пожалуйста, мадам, мой мозг не всегда в состоянии чётко различать реальные и парасоциальные, то есть воображаемые, отношения. Постараюсь вести себя прилично. Будьте здоровы.

Повернувшись, он отошёл к брату, вставшему из-за стола в состоянии шока.

– Ты чё, братан? – пробормотал Валик.