Мертвая вода - Оливье Норек (2021)

Ему требовалась минута тридцать секунд, чтобы всплыть на тридцать шесть метров, выпуская из легких воздух контролируемой струйкой.

В бассейне, расслабленный, он выдерживал и по четыре минуты, но стресс, усилия и то, что ему приходилось равномерно выпускать из легких воздух, не имели ничего общего с тренировкой. Это грозило асфиксией. Надеясь, что Лансон поймет, Массе еще раз подал перед камерой знак завершения погружения. Потом закрыл глаза и, устремившись к поверхности, забил ластами так быстро, как только мог.

На борту лодки Лансон произвел те же самые подсчеты и понял, что Юго не избежать аварийного всплытия, так называемого «безэтапного» — то есть без остановок. На поверхность-то он выберется, но организм этого не выдержит.

— У меня есть меньше трех минут, чтобы вернуть капитана на дно, — вслух сказал он сам себе. — Иначе потом будет кессонная болезнь.

Он схватил баллон и бросился в воду. Ухватился за якорную цепь, и потянувшиеся там, посреди озера, секунды стали настоящей пыткой. Лансон озирался вокруг в надежде различить малейшую рябь, малейшее волнение. Его внимание привлекли несколько пузырьков, затем над поверхностью возник Юго, глотающий воздух широко раскрытым ртом.

С вылезающими из орбит глазами, задыхающийся, он выбрасывал руки во все стороны, словно все еще плыл. Лансон схватил его за плечи и заорал во всю мочь:

— Ты должен вернуться на дно, Юго, это твой единственный шанс!

Массе, точно пьяный, мог только кивать. Лансон засунул ему в рот загубник регулятора.

— Пять минут на глубине восемнадцать метров, десять минут на шести и тридцать восемь минут на трех. Не нервничай, я иду с тобой.

Лансон крепко схватил друга и, не отпуская якорной цепи, потащил его под воду. Они остановились на глубине восемнадцать метров, и Лансон прикрепил Юго к цепи, чтобы тот не поднялся. Тридцать секунд оба оставались вот так, в тишине и тьме озера, лицом к лицу, пока Массе, кровь которого постепенно освобождалась от азота, не стал дышать равномернее. Лансон дошел до предела своей задержки дыхания и должен был всплыть.

— Он в порядке? — спросила бледная от волнения Ноэми.

— Мне нужно пятьдесят минут, чтобы быть в этом уверенным, — задыхаясь, ответил Лансон. — Давай баллон, скорей!

Та повиновалась, и он снова исчез. В течение следующих пятидесяти минут, бесясь от собственной бесполезности и беспомощности, Ноэми могла только ожидать вердикта.

Первым всплыл и уцепился за борт «зодиака» Лансон. Юго появился несколько секунд спустя, оторопелый, но живой, и Ноэми протянула ему над водой руку.

36

Ноэми отбросила всякие формальности и теперь обращалась к прокурору как к провинившемуся ребенку.

— Я чуть не потеряла человека! — выкрикнула она. — И все это для того, чтобы не вызывать пересудов? Отлично придумано! Да у вас тут бунт начнется.

— Капитан Шастен…

— А что я скажу семьям? Что мы обнаружили второго ребенка, но он останется с рыбками, потому что вы не решаетесь спустить это чертово озеро?

— Капитан Шастен…

— А что выложит пресса? Что мы не можем туда добраться, потому что это слишком трудно? Слишком рискованно и затратно?

— Капитан Шастен…

— Я вас слушаю. Что «капитан Шастен»?.. Да, черт возьми, в конце концов!

— Я только хотел сказать, что даю вам зеленый свет. Спуск воды в озере начнется завтра утром. Префект и многие другие люди, занимающие гораздо более высокие посты, чем я, ясно дали мне понять, что необходимо способствовать вашему расследованию и предоставить вам полную свободу действий.

— О, простите, — мгновенно успокоилась Ноэми. — Могли бы так сразу и сказать, — добавила она явно в отместку.

Понимая, через что ей пришлось пройти, прокурор оставил едкое замечание без ответа.