Збиг: Стратегия и политика Збигнева Бжезинского - Чарльз Гати (2013)

Взгляды Бжезинского на арабо-израильский конфликт начали формироваться после войны 1967 года. Сам он так вспоминал о том, как государственные деятели США реагировали на молниеносную победу Израиля и завоевание им Синайского полуострова, Голанских высот и западного берега реки Иордан: «Меня поразили вызовы интересам США со стороны Советского Союза и вызовы миротворческой политике США, возникшие вследствие разногласий среди советников президента Джонсона; некоторые из них были рьяными сторонниками Израиля, другие – не менее рьяными его противниками»[258]. Советник Джонсона по национальной безопасности Уолт Ростоу, выражал произраильские взгляды; проарабскую сторону представлял заместитель госсекретаря Джордж У. Болл. Бжезинский вспоминает, что беспокоился о том, как «эмоции определяют политику», и принял решение: «Вот проблема, которой лучше заняться плотнее»[259].

В годы Никсона Бжезинский рассматривал арабо-израильскую проблему как часть холодной войны. В 1973 году, через месяц после войны Судного дня, он написал в редакторской колонке «Вашингтон пост» о том, что «победителями в войне Судного дня стали арабы и Советы». Арабы, по его мнению, победили в политическом смысле, избежав очередного сокрушительного разгрома, а СССР приобрёл очки, оказав посредничество в прекращении огня. Любопытно, что, выражая свои формирующиеся критические взгляды по отношению к Израилю, Бжезинский вместе с тем заметил, что «усилившееся влияние Соединённых Штатов на Израиль – единственное, что мы получили в ходе этого кризиса»[260].

Бжезинский одним из первых среди американских интеллектуалов принял идею, что лучший способ выйти из арабо-израильского тупика – это создание палестинского государства. Он выдвинул такой аргумент в январе 1974 года, в рамках мирного предложения, опубликованного в журнале «Нью лидер». В нём он писал о создании автономного палестинского государства на Западном берегу, в федерации с Иорданией, и о гибридном статусе Иерусалима, который позволил бы ему стать одновременно палестинской и израильской столицей[261]. Это выходило далеко за рамки предложенной Генри Киссинджером «пошаговой» стратегии.

Статья 1974 года достойна упоминания тем, что в ней обозначены основные темы, которых Бжезинский придерживался с тех пор. «То, что необходимо сделать в текущей ситуации, – это отделить вопрос безопасности от обладания землёй», – писал он, призывая к удалению израильских поселений на Западном берегу и в секторе Газа и к демилитаризации оккупированных территорий, после того как их вернут арабам. Он также предлагал США дать официальные гарантии безопасности Израиля, «из-за чего последствия любого нападения на Израиль будут гораздо более суровыми». Предлагая свой подробный план мирного урегулирования, Бжезинский, вне всякого сомнения, надеялся, что его воспримут в роли советника от демократической партии, способного к дипломатическим манёврам уровня Киссинджера. Но это и на удивление дальновидный документ, положения которого сохраняют свою актуальность и сорок лет спустя.

Бжезинский повторил свой аргумент в пользу всеобъемлющего урегулирования (и критику более осторожного подхода Киссинджера) в опубликованной в журнале «Форин полиси» статье 1975 года[262]. Рассматривая Ближний Восток через призму своего неизменного интереса к Советскому Союзу, Бжезинский настаивал на дипломатическом решении, в котором будет задействована и советская сторона, как один из гарантов мирного урегулирования. Это станет постоянной темой Бжезинского в период его пребывания в Белом доме; первый год на посту советника по национальной безопасности он провёл в попытках организовать мирную конференцию в Женеве при содействии США и СССР.