Трамвай «Желание» - Теннесси Уильямс (1951, 1947)

Митч. В жару – единственное спасенье.

Бланш. Не для меня. Я от пива только раскисаю. Найдется у вас сигарета? (Накинула темно-красный атласный халатик.)

Митч. Конечно.

Бланш. Что у вас?

Митч. «Дакки».

Бланш. Сойдет. Славный у вас портсигар. Серебряный?

Митч. Да. Прочтите, что на нем.

Бланш. О, есть и надпись! Не разберу…

Он зажигает спичку, подвинулся ближе.

У-у. (Читает намеренно с запинкой.)

…И если даст Господь,

Сильней любить я стану… после смерти!

О… миссис Браунинг!.. из моего любимого сонета.

Митч. Вы знаете?

Бланш. Ну как же!

Митч. У надписи целая история.

Бланш. Совсем как в романе.

Митч. Не очень веселом.

Бланш. Вот как…

Митч. Да, теперь эта девушка уже умерла.

Бланш(участливо). О-о!..

Митч. Когда дарила, она уже знала, что не выживет. Очень странная была девушка, такая милая, очень!

Бланш. Любила вас, наверное. Больные так привязчивы, так глубоки и искренни в своих чувствах.

Митч. Да, верно. Они умеют.

Бланш. Кажется, так уж заведено: в страдании люди искренней.

Митч. Конечно: искренность в людях от горя.

Бланш. Да она и осталась-то теперь только у тех, кто страдал.

Митч. Да, пожалуй.

Бланш. Так оно и есть. Покажите мне человека, и, если он не хлебнул горя, ручаюсь, он не… Послушайте! У меня что-то язык заплетается. А все из-за вас, мужчины. Представление кончилось в одиннадцать, а домой нельзя – игра!.. вот и пришлось нам завернуть выпить. Я не привыкла больше одной рюмки, две – уже крайность, а три!.. (Смеется.) Сегодня – три.

Стэнли. Митч!

Митч. Сыграйте без меня. Я разговариваю с мисс…

Бланш. Дюбуа.

Митч. Дюбуа?

Бланш. Французская фамилия. Она значит «деревья», а Бланш – «белые»: белые деревья. Весенний сад в цвету… По нему вы и запомните мое имя и фамилию.

Митч. Вы француженка?

Бланш. Выходцы из Франции. Первые Дюбуа, переселившиеся в Америку, были французами, гугенотами.

Митч. Вы со Стеллой – сестры?

Бланш. Да, Стелла – моя любимица, маленькая сестренка. Я говорю – маленькая, а она постарше. Чуть-чуть. Нет и года. Выполните одну просьбу?

Митч. Конечно. Какую?

Бланш. Я купила в китайской лавке на улице Бурбон бумажный фонарик. Прелестной расцветки. Прикрепите к лампочке. Вам не трудно?

Митч. Почту за счастье.

Бланш. Не выношу этих голых лампочек. Все равно что сальность или хамская выходка.

Митч(прилаживая фонарь). Боюсь, мы для вас неподходящая компания – грубый народ.

Бланш. А я легко приспосабливаюсь.

Митч. Прекрасное качество. Приехали погостить?

Бланш. Стелле нездоровится, вот и приехала ненадолго, надо помочь. Она так похудела.

Митч. Вы не…

Бланш. Замужем? Нет, нет, нет. Старая дева – учительница.

Митч. Ну, преподавать в школе вы, конечно, можете, но какая же вы старая дева!

Бланш. Благодарю вас, сэр. Какая галантность!

Митч. Так вы учительница?

Бланш. Да. Увы, да…

Митч. В начальной, или средней, или…

Стэнли(во всю глотку). Митч!

Митч. Иду!

Бланш. Господи, ну и легкие!.. В средней школе. В Лореле.

Митч. И чему вы учите? Что преподаете?

Бланш. А как по-вашему?

Митч. Держу пари, рисование или музыку.

Бланш смеется.

Ну да, не угадал, наверное. Тогда, может быть, арифметику…

Бланш. Ни в коем случае, сэр. Арифметику! (Со смехом.) Да я таблицу умножения и ту так и не выучила. Нет, я имею несчастье преподавать английский. Пытаюсь внушить благоговение перед Готорном, Уитменом и По ораве голенастых девчонок и безалкогольно-лимонадных Ромео.

Митч. А у них, конечно, голова совсем не тем занята.