Виски пронзили иглой. От боли потемнело в глазах, а к горлу подступил выпитый чай.

— Мисти! Мисти, ответь мне! — чей-то встревоженный голос гудел будто сквозь толщу воды.

Чёрные круги перед глазами затанцевали, утягивая куда-то глубоко-глубоко. Я не хотела, там было темно, нечем дышать и было что-то опасное. Опаснее паука. Страшнее дракона в момент ярости. Сильнее ифрита. Оно жаждало меня поглотить. Заполучить силу и само моё естество.

Я зажмурилась и начала сопротивляться, всеми силами отталкиваясь назад, но чёрная тень не отступала и притягивала к себе магнитом. Всё ближе и ближе. Холоднее и холоднее. И вот ледяные когти больно впиваются куда-то в грудь. Замораживают сердце.

— Бедняжка. Хочешь к маме? Она тут. У меня, — скрипел противный голос.

Я закачала головой и закричала что есть силы:

— Аллси! Аллси, пожалуйста, спаси меня!

— Ха-ха-ха, — раздался надсадный кашляющий смех. — Что может проклятый король фей? Он уже сломан мной.

Перед лицом появилась костлявая, высохшая рука. Чёрный перстень в виде пирамиды блеснул на пальце. Жёлтый грязный ноготь потянулся к лицу.

Со всех сил я отпрыгнула из тягучего болота, но рука осталась на месте! Я попыталась ещё раз, но она как приклеенная следовала за мной, а палец уже почти касались моего лица! Я даже чувствовала вонь гниющих костей.

В беспросветной темноте, прямо за рукой, вспыхнули рубиновые глаза, полыхнуло пламя, и морозный холод сменился обжигающим жаром.

— Адское отродье! Скоро и ты станешь моим!

Тьма отступила в один миг, и я снова оказалась в своей комнате. В горячих объятиях генерала-дракона. Рубиновые глаза полыхали пламенем, но впервые оно не обжигало и не угрожало мне, а дарило тепло и спасало от ледяных оков чёрного тумана и зловонной руки. Кошмарные видения испарились в один миг.

Залюбовавшись пламенем в его глазах, я не сразу обратила внимание на его обладателя. Впервые увидела у него такое выражение лица. Он будто сам не понял почему кинулся на помощь и как оказался рядом. Удивлённый, встревоженный и растерянный одновременно.

— С-спасибо... — просипела я, не узнавая свой голос.

8.2

Заметив, что я пришла в себя, мужчина быстро отстранился, а в следующее мгновение передо мной снова оказался маленький растерянный дракон. Он фыркнул, выпуская клубок пара, и отвернулся.

— Мисти! Мисти, дурёха! — услышала я рядом взволнованный голос.

Аллси стоял на коленях перед кроватью бледный как полотно, в чёрных глазах читалось отчаяние, такое же как тогда в пещере с пауком. С лица пропало привычное насмешливое выражение.

В голове эхом повторялись слова тёмного силуэта: он сломан мной. Сломан... что это значит?

Протянув дрожащую руку, фей притянул в объятия и зарылся головой в мои волосы. Я окунулась в запах горьких полевых цветов и крови. У него открылось кровотечение!

— Аллси, ложись. Тебе нельзя двигаться, пока не затянулась рана.

— Дурёха... Зачем? Зачем ты пыталась его вспомнить? Зачем привлекаешь к себе его внимание? — в тихом голосе фея звучало отчаяние и печаль, не осталось и следа от обычного высокомерного тона.

Мне стало не по себе. В груди больно защемило там, где недавно были ледяные когти.

Лёд страха снова заструился по венам. Почему Аллси переменился? Или, может, он всегда таким был, но умело скрывался за маской надменности? Сломленный...сейчас он действительно выглядел таким. Ослабевшим и снова потерявшим краски жизни. Даже багровые крылья потускнели, а пыльца не переливалась в свете заходящего солнца.

Что с ним? Почему его состояние ухудшилось? Неужели он принял удар тёмного мага на себя? Поэтому я так легко отделалась?

Я попыталась отстраниться, но он не отпускал. Прижимал к себе, продолжая прятать лицо в моих волосах.

— Аллси?

— Что вы себе позволяете? Да ещё и на глазах милорда! — ахнул вошедший ифрит.